Олег Рой - Паутина лжи

Поиски истинных родителей тоже очень часто заходили в тупик. Проще всего было с теми, кто, подобно семье Кравчуков, был обманут сотрудниками клиники и получил на руки подложные заключения о мнимой смерти неродившегося ребенка. Но таких были единицы. Большинство убитых горем родителей просто не догадалось получить в клинике какие-либо документы, и теперь им абсолютно нечем было подтвердить свою правоту. В итоге было решено пойти навстречу этим пострадавшим и также предоставить им возможность сделать генетическую экспертизу. И если данные родителей совпадали с данными одного из проданных детей, то у истинных отца и матери появлялся реальный шанс вернуть своего ребенка.

В общем и целом, однако, число проданных детей оказалось в десятки раз больше, чем число матерей, заявивших свои права на них. Большинство мамаш – бывших доноров так и не проявились. Они словно сгинули на просторах России, Украины, Молдавии, Румынии и других стран, где одиноким дурочкам, по легкомыслию забеременевшим, было сложно поднимать чадо на ноги. В таких случаях европейское правосудие проявляло гуманность к приемным семьям, и после недолгого разбирательства, если с приемными родителями и с малышом было все в порядке, их оставляли в покое.

Что же касается главных героев этой истории, то после череды допросов, экспертиз и прочих следственных действий чета Кравчуков вернулась в Москву. Саша сначала не хотел покидать Лугано, утверждая, что должен находиться в гуще событий и, как только представится такая возможность, забрать своего ребенка, но Георгий и Юля убедили его, что в этом нет никакого смысла. Кто сказал, что их сын именно в Швейцарии – а не в Москве, не в Тюмени, не в Дубае или не в Чикаго? А как только что-то выяснится, им сразу об этом сообщат. Саша внял голосу разума и согласился, что пора отправляться домой, где давно уже ждали абсолютно заброшенные дела. По времени их отъезд как раз совпал с рождественскими каникулами, так что домой полетели все вчетвером, с Асей и Ясей.

Стефан же с первого дня, как только закрутилась вся эта история, набрался мужества и решил выяснить отношения с женой. Едва он переступил порог, Лиза, как это часто бывало последнее время, сразу накинулась на него с обвинениями, что он, дескать, снова где-то шляется, пока она возится с его ребенком, но он только молча усадил ее на диван напротив себя и коротко сказал: «Нам надо поговорить». В этот же момент в комнату заскочила теща и присела рядом с дочерью. Стефан холодно и равнодушно взглянул на нее и сквозь зубы произнес: «Пошла вон». Та, видимо, не ожидая такого от своего обычно тихого и податливого зятя, медленно поднялась и вышла, не проронив ни слова.

Когда они с Лизой остались наедине, Стефан начал разговор:

– Лиза, давай наконец расставим все точки над «i». Я знаю, что тебе нужно было от меня все это время, знаю, с какой целью ты вышла за меня замуж, и знаю, откуда у тебя появился ребенок. Ведь ты на самом деле никогда не была беременна и никогда не рожала.

– Что за чушь ты несе… – завела было Лиза, но Стефан не дал ей договорить.

– Перестань, – перебил он. – Хватит ломать комедию. Любой врач после самого предварительного осмотра сможет тут же подтвердить мои слова, но в этом доказательстве я даже не нуждаюсь. И так все ясно.

Лиза пустыми глазами смотрела на мужа и не верила своим ушам. Она понимала, что очень серьезно прокололась, на какой-нибудь ерунде, но так серьезно! Ведь теперь все ее планы рухнули в один миг. А она так хотела, как только Стефан вернется домой, поговорить с ним и о паспорте, и о доме, который давно пора перевести на ее имя, и о собственном личном счете, раз уж ограничил ей доступ к своему. После их последнего разговора, когда Стефан открыто заявил, что любит другую, Лиза с матерью всесторонне обмусолили эту ситуацию и решили, что сложившиеся обстоятельства им даже на руку. Пусть себе катится к своей Микаэле, не очень-то им этот Стефан и нужен! Тоже им сокровище! Да Лиза, с ее красотой, десяток таких найдет. Главное, что у них на руках есть крупный козырь – ребенок. Благодаря ему они всего добьются. Стефан так привязался к этому мальчишке… А Лизу малыш с каждым днем все больше и больше раздражал. Все эти кормежки, гуляния, купания, переодевания, потому что он опять обкакался, памперсов не напасешься, и вечное нытье… Он только и делал, что мешал ей. Так хотелось иметь побольше свободного времени – погулять, пройтись по магазинам, посидеть в салоне красоты, а вместо этого нужно было изображать перед мужем любящую мать, сюсюкать и кудахтать… Господи, неужели все ее усилия оказались напрасны? Весь этот спектакль с мнимой беременностью (да ни одна актриса не выдержит семимесячного пребывания в образе!) и материнской заботой – что же, все было впустую?