Юрий Мамлеев: После конца

– Нам-то ничего не грозит. Запомни это.

Как ни странно, Армана действительно была его дочерью, но это по каким-то таинственным соображениям скрывалось. Вит уже ничего для него не значил. Армана смеялась, и никогда она не была так довольна собой. Хотя довольна собой она была всегда.

– Я знаю это, отец, – отвечала она, тоже попивая вино, – пусть себе стреляют, сколько хотят. Твой мистический авторитет настолько велик, что никто не смеет приблизиться к нему. Ведь тайна власти – именно в таком сверхчеловеческом ореоле…

– Естественно. Не говоря о том, что мы прекрасно защищены и вооружены… отнюдь не стандартным оружием. На всякий случай, если люди сойдут с ума.

Армана еще раз рассмотрела свои нежные ручки и линии на ладони.

– Нам никогда не нужно будет применять оружие, – сказала она, рассмеявшись от радости и любви к себе.

– Конечно, – заметил Крамун, – как это омерзительно и вульгарно – применять оружие. Дикари, одно слово.

Слышны были взрывы, слабо, но слышны.

– Ха-ха-ха! – произнесла Армана, соскочив с кресла. – Слышишь?! Хочу шампанского. За тебя, отец!

Они выпили и поцеловали друг друга.

– Но ты сказал, что разглядел намерения Фурзда. Значит, он хочет захватить власть, пока те убивают друг друга. Он – опасный и решительный человек. Вдруг, захватив власть, он пойдет против нас? Что будем делать, может быть, вмешаемся?

Крамун обнял дочь:

– Ни в коем случае нельзя вмешиваться в крысиную возню.

Армана поцеловала отца, прижавшись к нему как существо без границ.

– Но ведь Фурзд – не какая-то там крыса. У него свои огромные идеи по преобразованию страны…

– Вот именно. И мы переиграем его на сверхъестественном поле. Только на таком уровне можно играть и побеждать.

– Я благодарю тебя за то, что ты дал мне жизнь… Но еще больше за то, что ты подаришь мне другую, иную жизнь. Я, как и ты, хочу бесконечно жить, отец. Мы не виноваты, что попали сюда.

– Брось говорить об этом. Мы попали куда нужно. Потому мы и создадим себе иную, сверхъестественную жизнь. Сохраняй полное спокойствие, эти выстрелы – не в нас…

Неестественный мрак опустился над столицей Ауфири, клубы его витали у зданий. Бои утихли к вечеру. Но на просторах мрака горело несколько огромных домов. Красное пламя поднималось высоко вверх, и в его очертаниях провиделись фигуры огненных демонов, которые как будто нависали над городом, приветствуя смерть.

Танира и Валентин стояли в своем доме у окна. Они видели этот локальный смерч, уносящий души в ад. Они молчали.

Танира вдруг обняла Валентина и спросила:

– Ты веришь, что во мне Мессия?

– Верю. Но у меня уже нет сил верить. Я верю, но сил нет. Потому что я ничего не понимаю, что происходит с родом человеческим…

– Давай подумаем о себе. Видишь этот парад демонов? Если победит Зурдан, он уничтожит всех нас: всех русских и нашу семью, моего отца.

– Но этого никогда не случится, если в тебе Мессия.

– Кто знает?.. Может быть, я одна спасусь от них. Но мне не надо такого спасения…

Валентин посмотрел на нее:

– Ты что, хочешь меня мучить, Танира?

– Нисколько. Но Зурдан патологически ненавидит русских. Это надо знать. Он ненавидит их, или нас, – Танира улыбнулась, – так сильно, с таким внутренним бешенством, так глубоко, что сам не понимает источник своей ненависти… Но Фурзд, влияя на правителя, наложил вето на эту нечеловеческую ненависть, исходящую от источника, который ему, Зурдану, не познать.

На ночном небе сверкнула молния, безумный гром обрушился на город.

– И какой же источник, что это? – слегка удивился Валентин.

– Я сама не знаю, – чуть жалобно ответила она. – Отец поведал мне об этом, но когда я спросила об источнике, он промолчал и почему-то не захотел меня в это посвящать.

– Может быть, все-таки по-человечески нам стоит подумать о бегстве?.. – тихо спросил Валентин.

– Куда бежать? Везде огонь, страх, истощение… Ауфирь одна, кажется, остается еще пригодной для жизни… Доверимся Божьей воле, ибо человеческая уже исчерпала себя…

Они опять замолчали. В ночи, на улице, рядом загорелся свет фонарей.

– Смотри, смотри, Валентин. Ты видишь, кто идет там?!

– О Господи… Темные фигуры людей.

– Это несуществующие, – тихо ответила Танира, – они всегда так идут. Идут и идут. Бои, взрывы им не помеха…

– Отойди от окна, Танира. Хватит.

Они отошли и присели на диван.

– Опять смерть, опять постоянные угрозы и повороты судьбы… Я не хочу умирать, потому что боюсь потерять тебя, Танира, в бесконечной невидимой Вселенной, в этих непонятных мирах, куда уходят умершие… Если бы мы там были вместе… Я же не хочу никакого рая или ада без тебя… Моя душа ранена тобой, и эта рана – неизлечима…