Виктор Гвор - Заместитель господа бога

Трупы... трупы... трупы... развалины... стон... обломки бетонных плит... куски арматуры... пятно засохшей крови... работаем... жив... достаем... аккуратнее... жгут на ногу... носилки... медсанбат... палатки... много... и мало... раненые под открытым небом... снег идет... девочка-врач в слезах... отрезанные ноги... блюющий солдатик у школы... обратно, работать... труп... пополнение... в пиджаке и лакированных штиблетах... еще труп... ребята, дочку спасите... я чувствую, жива... плачет... работаем... работаем... еще трупы... здесь... где девочка?... золото... украшения... деньги пачками... ни одной детской вещи... паспорт с ереванской пропиской... с*ка... кулак, влетающий в лицо... патруль... очередь... развалины... еще трупы... пятно крови на бетоне... стон... еще стон... работаем... хрип... работаем... вот эту отваливаем... дружно... теплый еще... непрямой... искусственное... поздно... поздно... труповозка... вода из канистры... французы с собачками... трупы... кровь... там мои... хоть тела найти... работаем... работаем... труп... еще труп... ребенок ... девочка... года два... живая... к черту носилки... бегом... бегом... успели... работаем дальше... бутылка домашнего коньяка на канистре с водой... спасибо... дочка... как она?... в порядке... и первый выжил... хороший день... спать... спать...

Новый день... новая точка... развалины... трупы... трупы... трупы...

Невысокий широкоплечий человек завязал последний узел на самодельной волокуше и, тяжело ступая, подошел к лежащему чуть в стороне парню.

— Ты прости меня, Андрюша... не уберег я тебя... Ты подожди меня здесь немного... я спущу ее и приду за тобой... отнесу тебя к маме... Подожди, ладно... Я обязательно вернусь, сын...

Мертвый молчал.

Человек еще раз проверил, хорошо ли держаться палки с красными тряпочками на концах, закрепленные в ногах и голове сына. Потом вернулся к волокуше, карабином прищелкнул тягу к задней петле обвязки и, навалившись всем весом на лыжные палки, сделал первый шаг.

__________________________

— Ну и как вы тут без меня?

— Сменился?

— Ага! Где Палыч?

— На Леднике.

— Андрюха, что ли, приехал?

— Точно. С невестой.

— С той же самой?

— Угу.

— Всё так же пудрит ему мозги?

— Не, теперь она просто рвется за него замуж. Андрюха диссер защитил. Оторвал какую-то премию, чуть ли не нобелевку. Еще заказ получил охрененный с полным финансированием. И стипендию какого-то буржуйского фонда. Короче, работой и бабками обеспечен лет на двадцать, если не больше.

— Ого!

— Ну! А еще четыре предложения по райдерству. Нордфейс, Мармот, еще кто-то.

— М-да... не слабо... хотя это как раз не удивительно после Золотого Ледоруба. Но всё равно... Бывают же такие люди!

— А то ж! Даже бардак нынешний не мешает!

— Скорее помогает, кто бы ему дал защитить докторскую в неполный тридцатник.

— И шататься по Гималаям, как по собственному участку.

— Палыч небось счастлив...

— Не то слово! Прямо светится! Пошел понаблюдать с ледника. Не хочет расставаться ни на минуту.

— Куда пошли-то?

— На Чайку. По четверке. Вчера утром на вершину вышли.

— Значит, к вечеру вернутся. Связи нет, конечно?

— Откуда. Не берет. С вершины пробились и всё.

— И то хлеб. Ладно, пойду пожру. Заодно скажу Акраму, пусть баньку протопит. И для меня, и для Андрюхи с Палычем.

Иду к выходу, но у двери оборачиваюсь.

— Соловей! А наверху еще есть кто?

— Нет. Только Андрюха.

— Добре.

Конец ноября время тихое. В лагере никого, только персонал и мы, Служба. Даже на Горе никого. Наплыв пойдет к Новому Году. А пока все копят деньги и отгулы к праздникам, мы можем немного побалдеть. Сходить на какую вершинку для души. Смотаться в Город по бабам и друзьям. Просто, наконец, отоспаться да подлатать снарягу. ЧП в это время — большая редкость, а с текучкой и дежурная смена справится.

Соловей сегодня — дежурная смена. А я сменился с базы и имею право на заслуженный отдых. Поесть, попариться и потрендеть с мужиками о бабах и политике. Поскольку Андрюха приехал с невестой, значит, только о политике.

До столовой не дохожу.

— Серега! На выход!

Нищему собраться — только подпоясаться. Ботинки я снять не успел. Дежурные рюкзаки всегда у нас у двери стоят. Рассказывает Соловей уже на бегу:

— Палыч на связь вышел. Слышно хреново, сплошные помехи. Помощь просит. Что-то серьезное случилось.

Вот чёрт! Что могло случиться? На спуске! Ну, чайники, бывает, расслабляются. Но не Андрюха же! На леднике? Уже втроем, какие проблемы. Лавина? Чтобы Палыч лавину не почуял... не верю... Что же... что же...