Бернар Вербер - Смех Циклопа

Что же там написано?

Набор букв, слов, фраз. И все это вместе вызывает смерть.

Она пролетает на красный свет, раздается шквал гудков, на которые она отвечает неприличным жестом.

Исидор прав, этого не может быть.

Или это какое-то колдовство.

Но я чувствую – не надо смотреть, что находится внутри шкатулки.

Как профессор Левенбрук ее назвал? «Ящик Пандоры». Открыв его, ты выпустишь на свет всех демонов ада.

Улицы становятся шире.

Исидор часто бывает прав, но сейчас я уверена, что он ошибается. У меня интуиция сильнее, чем у него.

Они выскакивают на кольцевую дорогу. Лукреция обгоняет грузовики, легковые автомобили, мотоциклы. Воспользовавшись тем, что машин мало, она проезжает ворота Клиньянкур и совершает новое нарушение. Исидор молчит, он понимает, что скорость помогает ей думать.

С древности эта шутка убивает любого, кто ее прочитает. Невероятно. Но факты остаются фактами.

Дарий умер.

Тадеуш умер.

Мы преследуем грустного клоуна, он нас замечает, и вдруг мы получаем смертоносную посылку.

Лукреция гонит как сумасшедшая, не замечая, что ее засекли радары.

Давайте анализировать. Последствия известны. Причины неясны.

Левенбрук говорит, что в разные эпохи смеются над разными шутками. И в разных странах люди смеются над разными вещами.

Шутка, Которая Убивает побеждает и время, и культурные различия. Абсолютная шутка? Невозможно. Невозможно. И тем не менее…

Наконец они приезжают к «Отелю Будущего». Входя в холл, Исидор продолжает натиск.

– Лукреция, хватит ребячиться. Я взрослый человек и прекрасно осознаю меру ответственности за свои поступки. Я готов рискнуть жизнью, чтобы узнать, что такое Шутка, Которая Убивает.

Лукреция прыгает в лифт, двери закрываются, и Исидор не успевает войти. Он поднимается по лестнице. Лукреция уже стоит перед дверью восемнадцатого номера. Исидор входит и закрывает за собой дверь.

– Хорошо. Признаю, я сгораю от любопытства. Я хочу знать, что в этой чертовой шкатулке.

– Думаю, что вы не отдаете себе отчета в том, что за вещь попала к нам в руки.

– Слова, написанные на бумаге, не взрываются. Хватит ребячиться, Лукреция. Отдайте шкатулку.

– Никогда!

Исидор пытается выхватить у Лукреции сумку, но она отпрыгивает.

– Это слова, Лукреция! Всего лишь слова!

– Слова могут убить. Ведь Дарий и Тадеуш умерли.

– Они были глупцами.

– А я так не считаю.

– Дайте мне прочесть! Беру на себя всю ответственность.

– Нет!

– Почему?

Потому что я слишком дорожу тобой, идиот.

Исидор ложится на кровать и смотрит в потолок.

– Я не уверен, что мы сможем дальше вместе вести расследование. У нас слишком разные методы.

– Вы еще скажете спасибо, что я спасла вам жизнь, – парирует Лукреция.

– Лучше узнать и умереть, чем жить в неведении.

– А я предпочитаю, чтобы вы жили в неведении.

– Рано или поздно вы заснете, и я украду сумку.

Лукреция убирает шкатулку в гостиничный сейф и запирает его, набрав код из четырех цифр.

Исидор обреченно пожимает плечами и предлагает:

– Ладно, сыграем в три камешка? Если я выиграю, вы отдадите шкатулку.

– Нет. – Лукреция непреклонна.

– А в обмен на поцелуй скажете код? – спрашивает Исидор.

В этот момент раздается стук в дверь.

Артист приходит к директору цирка.

– Господин директор, у меня необыкновенный номер. Вы просто обязаны принять меня в труппу.

– Необыкновенный номер?.. Расскажите!

– Я поднимаюсь на сорокаметровую высоту, прыгаю вниз, изображая летящего ангела, делаю три пируэта и штопором вхожу в простую бутылку, стоящую посреди арены…

Директор в растерянности молчит.

– Но ведь это же отличный номер! Если хотите, я могу завязать глаза…

Директор колеблется.

– Ладно. Я понимаю, у вас высокие требования, это нормально. Я буду прыгать со связанными за спиной руками.

Директор продолжает сомневаться.

– Я поднимусь на сорок метров и перед прыжком повисну, держась зубами за веревку! Возьмите меня! Мне нужны деньги, детям нечего есть!..

Наконец директор говорит:

– Если вы это сделаете, я вас приму. Но я не понимаю, как вам удается выполнить такой трудный номер… В чем тут хитрость?

– Хитрость в том…

Акробат наклоняется к директору и продолжает шепотом:

– …что в горлышко бутылки я вставляю воронку.

Отрывок из скетча Дария Возняка «Я всего лишь клоун»