Бернар Вербер - Смех Циклопа

Она поудобнее устраивается на подушках.

– В любом случае, расследование продолжается. Теперь надо выяснить: первое, кто убил Дария, второе…

– Тадеуш, – быстро отвечает Исидор. – Он наследник империи Возняк. И ему наверняка до смерти надоела слава брата.

– Он сидел в зале. Он не мог нарядиться грустным клоуном и не мог войти к Дарию – пожарный и телохранитель увидели бы его.

– Грустным клоуном мог нарядиться один из его подручных. Кто-то из «розовых громил».

Лукреция смотрит на Исидора, впиваясь взглядом в его карие глаза. Потом пожимает плечами, неожиданно встает и уходит в ванную.

– Одна проблема все-таки остается, – говорит Исидор, повышая голос.

– Какая? – спрашивает она через дверь.

– Рано или поздно люди Тадеуша нас найдут.

Ее удивляет это замечание. И она решает без долгих размышлений помыть голову шампунем с ромашкой, чтобы осветлить рыжие волосы и придать им апельсиновый оттенок.

– Что вы предлагаете?

– Нападение – лучшая защита. Если у них есть «Шутка, Которая Убивает», мы ее украдем. Это их главное оружие, и мне кажется, я знаю, где оно.

– Где же?

– В их замке. В Версале.

1600 год нашей эры

Франция, Версаль

В ту пору в Италии вошла в моду комедия дель арте. Ставить подобные комедии в 1531 году начал Анжело Беолько, чтобы рассказать о жизни крестьян. Жанр эволюционировал и приобрел свои характерные черты. Представления комедии дель арте происходили перед толпой на площадях и рынках. Наспех установленные подмостки служили сценой для бродячих актеров, путешествовавших в фургончиках. Пьесы комедии дель арте имели несколько обязательных признаков: в них действовали одни и те же сатирические персонажи, которых зрители узнавали по маскам – Панталоне, Доктор, Капитан, Арлекин, красавица Изабелла и ее служанка Зербинетта. В них впервые появились женщины-актрисы. До этого женские роли исполняли накрашенные и наряженные в платья мужчины в париках. Каждое новое представление отличалось от предыдущего, так как актеры импровизировали. Основным выразительным средством в комедии дель арте были жесты и движения, что требовало от актеров таланта к мимике, акробатике и жонглированию.

Однажды на гастролях в Париже к знаменитому руководителю итальянской труппы Николо Барбьери подошел какой-то мальчик с восторженно блестящими глазами. Он сказал, что тоже мечтает стать актером. Мальчика звали Жан-Батист Поклен.

Повзрослев, мальчик собрал собственную труппу французской комедии дель арте и взял себе имя Мольер. Труппа Мольера исполняла множество фарсовых пьес: «Толстый Жан рогоносец», «Летающий доктор», «Лекарь поневоле». Но ей не удавалось найти свой стиль и своего зрителя. Актеры колесили по стране, и однажды, в марте 1658 года, разбили шатер в Руане. После представления к Мольеру подошел незнакомец и попросил следовать за ним. Он хотел познакомить его с братом – знаменитым драматургом Пьером Корнелем.

Они долго беседовали в доме Корнеля, и Мольер услышал странную историю. Адвокат Пьер Корнель страстно любил комический театр. Он написал восемь комедий, которые не имели ни малейшего успеха. Тогда он сочинил трагедию, ставшую его десятой пьесой. И назвал ее «Сид».

«Сид» получил оглушительный успех у всех слоев населения, от самых богатых до самых бедных. Многие учили его наизусть. В награду король Франции Людовик XIII пожаловал Корнеля и его отца дворянством. Кроме того, драматург стал членом Французской академии.

Но старые маразматики из Академии завидовали Корнелю и немедленно его возненавидели. Они обвинили драматурга в том, что в «Сиде» нарушены священные правила классической трагедии – единство места, времени и действия.

Корнель признался Мольеру, что он, автор прославленной трагедии, на самом деле интересуется только комедиями. Но писать их он уже не может. Если бы создатель знаменитой трагедии принялся сочинять комические пьесы для народа, его бы никто не понял. Это нарушило бы театральные традиции.

Фарсы, составлявшие девяносто процентов театральных пьес, считались низким жанром и предназначались для людей простых и неразвитых. Они изобиловали крайностями, преувеличениями, грубыми и непристойными шутками, нравившимися непритязательной публике.

На следующей ступени находилась трагикомедия, смешение жанров, предназначавшаяся для чуть более просвещенного зрителя.

На третьей ступени стояла античная трагедия, подражавшая греческим и римским образцам и адресованная знати и богатым образованным дворянам.