Артур Саканян - Театр одного зрителя

Доктор призадумался и спросил:

— Что-нибудь похожее между ухажёром и этим парнем было?

— Да. На ключице ухажёра была бородавка, как у того парня.

— Кошмары стали мучить сестру сразу же после смерти мамы?

— Да.

— Мне стало известно, что в этот день на даче был пожар.

— Да. Фактически после этого пожара сестра как-то изменилась. Дома заперлась с мамой, а потом мама скончалась.

Парень горестно вздохнул, но доктор был неумолим:

— Расскажите подробнее.

— В тот день законник обмывал открытие дачи, а сестра осталась прибрать там. Я развёз гостей и вернулся на дачу за ней. Издали вижу, что она с ружьём стоит на веранде и что-то высматривает. Увидела, что я еду, ушла в дом и вернулась без ружья. Крикнула, что был пожар. Выхожу из машины и вижу, что платье на ней разорвано, синяки, царапины, один угол стола на веранде обуглен, и жестяное ведро помято. Сказала, что споткнулась, когда бегала за водой. Спросил про ружьё, а она говорит, что я швабру принял за ружьё. Вернулись домой, она заперлась с мамой, а я вышел прошвырнуться.

— Мне важно знать обстоятельства, при которых скончалась мама.

— Мне трудно говорить об этом. В том, что мама скончалась, есть и моя вина… Хорошо, расскажу… У меня была невеста, но сестре она не нравилась. Сестра тогда языкастой была, и могла, что угодно сказать в лицо. Законник устроил сестру на отдых в молодёжный лагерь, и я решил, что пока её нет, надо срочно обручиться. Завожу об этом разговор с мамой, и тут она признаётся, что уже нет ни кольца, ни других украшений. Всё, что она когда-то показывала мне, как подарки для невесты, больше не существует. Сказала, что отдала украшения хромоногому ухажёру в счёт долга, и просит простить её. Я так взбесился, что свет стал не мил. «Что за долг? Откуда?» — а у мамы сразу же приступ стенокардии. Говорит, что для неё это был долг совести, но её обманули, и она хочет этот позор унести с собой в могилу. Нервы у меня были на пределе. Из-за пустяка поссорился с невестой. Мать плачет, а я молчу. Вижу, как она казнит себя, ждёт моего прощения, сознаю всё это, но продолжаю своим молчанием убивать её…

Парень горестно вздохнул и лишь спустя несколько мгновений смог продолжить:

— Законник тогда уже достроил свою дачу, и я привёз сестру из лагеря сразу на открытие. Мама не поехала. Потом пожар, похороны. Но эта молчанка с мамой меня в такую обиду загнала, что сразу же после похорон рассказал сестре всё, как было. Она меня молча выслушала до конца, а потом… Видите этот шрам. Она так орала, что это я убил…

Парень судорожно перевёл дыхание и продолжил:

— Потом у сестры начались ночные кошмары. По ночам я просыпался от её визга. Только однажды смог уговорить её пойти к врачу. Она сказала, что ей прописали снотворное и посоветовали посещать многолюдные места. Зачастила в театр, на выставки, но всюду одна. Однажды вернулась из театра, и чувствовалось, что она чем-то взбудоражена. Потом я впервые увидел улыбку на её лице.

— А почему вам запомнилась её улыбка? — спросил доктор.

— Она той ночью не кричала, и я смог выспаться. Мне кажется, что после смерти мамы сестра, будто, кого-то ищет. Идёт по улице и оглядывает всех прохожих мужчин с ног до головы.

— Она рассказывала о своих кошмарах?

— Нет. После мамы она вообще разговаривает односложно, только «да», «нет». Начинает что-то бубнить себе под нос, и уже ничего другого не слышит и не видит. Однажды, чуть было под машину не попала, так заговорилась. Хорошо, что наша соседка оказалась рядом. Соседка мне об этом потом сама рассказала… Да, чуть не забыл. Пока я отвозил маму на скорой помощи, сестра вдребезги разбила наш рояль. Пришлось ночью друзьям звонить, чтобы помогли его выкинуть, а она сказала, что исполнила мамину волю. Я спросил: «Почему у мамы последнее желание было таким странным?» Сестра так зарычала на меня, что я больше никогда об этом не заикался.

— Ладно. Сейчас я займусь вашей сестрой, и попрошу не шуметь, пока буду проводить сеанс гипноза. Попросите цыганку, пусть приготовит что-нибудь поесть. После гипноза у меня зверский аппетит.

-108-

— А отец жив? — спросил законник.

— Нет, давно помер.

— И вовсе зря ты обосрался в кустах. Надо было мне доложить. Я же законник, а не фраер какой-то. Сдрейфил и вместо честно заработанных бабок повесил на себя поджог с попыткой мокрухи. Глупо, — сказал законник, а сам подумал: «Это очень хорошо, что ты тогда в штаны наложил, а прораб, с перепугу, вернул мне всё, что упёр… А может, зря я в больницу к нему не съездил. Может, помог бы ему чем-то… Но мне же обидно было, что он меня, своего кореша, обворовывал. Главное, я его последнее желание исполнил», — под конец успокоил себя законник.