Артур Саканян - Театр одного зрителя

— Совершенно верно. Свободные выборы, а не отбор лучшего. Это же разные вещи, — ответил доктор, но, догадавшись по виду догматика, что тот собирается развернуть дебаты на предмет идентификации слов «выбор» и «отбор», добавил:

— Наша избирательная система действует так же, как если перекрашенные машины предлагать на выбор по внешнему виду.

Догматик смутился и смолчал, а доктор догадался, что тот просто красит волосы.

— А кто может отобрать лучшее? — спросил доктор. — Это же только специалисту по силам.

— У нас народ — мастер на все руки. Вот он и отбирает всё самое хорошее, — раздался смешливый голос стрелка, но доктор тут же отреагировал, и никто не успел поддержать этот смешок:

— Во-первых, лучшие кандидаты вряд ли имеют возможность демонстрировать себя на людях. Во-вторых, народу нужны не лучшие кандидаты на власть, а нужны лучшие условия для жизни. Побудительная причина заключается в желании людей самим жить лучше, чем вчера. Согласны, что желание людей направлено на улучшение своей жизни, а не своих правителей?

Доктор окинул взглядом присутствующих, как бы выспрашивая ответ, но в кабинете царило молчание.

— Могу я ваше молчание приравнять к согласию? — предложил доктор, и только седой мужчина попытался вяло возразить:

— Но Конституция меняется. Она с каждым разом совершенствуется. Может быть, потом…

— Надеюсь, вы не станете отрицать, что Конституция создана для людей? — вкрадчиво спросил доктор.

— И государство и Конституция созданы для людей, — удивился седой мужчина. — Кто же с этим спорит?

Доктор будто ждал этого момента и на одном дыхании выпалил:

— Так как же это получилось, что принцип каждодневной деятельности людей и их чаяний не смог найти своего отражения в Конституции? Как же людям жить хорошо? Ведь об этом в главном законе ничего не сказано…

— Что вы такое говорите? — всполошился председатель. — У нас кандидаты на власть обещают сделать жизнь лучше, краше. Каждый претендент выступает со своей программой, а народ уже выбирает лучшую из них и голосует за её автора.

— Хотите сказать, что люди раскладывают перед собой все предвыборные программы и начинают сравнивать, которая из них лучше? — усмехнулся доктор. — Вы верите в то, что декларативные заявления, которыми изобилуют все предвыборные программы, можно как-то сравнивать друг с другом по качеству? Да и как их сравнивать, если все программы кандидатов на должность слуг народа написаны, будто под копирку. Всё равно, что проводить конкурс женской красоты, а приз вручить участнице, у которой больше всего рекламных роликов. Разве не так? А может быть, за неисполнение своих декларативных заявлений автору такой программы следует назначить меру наказания?.. Я не спрашиваю вас, что есть «лучшее». Я спрашиваю: есть ли принцип для отбора по качественным критериям лучшего?

— Ну, я не знаю, — развёл руками председатель.

Доктор вновь окинул всех взглядом и убедился, что теперь эту тишину кроме него вряд ли кто рискнёт нарушить.

— А может быть Конституция не для самих людей создана, а для категории «власть», где понятие «отбора» имеет свои, искусственно навязанные, методы с позиции силы?

Молчание уже стало тяготить всех, и только тогда доктор разгорячёно потребовал:

— Я же вас спрашиваю!

Драчун изучающе посмотрел на доктора, хитро улыбнулся, и неожиданно для всех громогласно заявил:

— Ладно, доктор. Я согласен с вами. В Конституции нет принципа отбора лучшего, — но, как бы оправдываясь, добавил:

— Что правда — то правда.

Все вопросительно посмотрели на драчуна, и по выражению лиц чувствовалось явное замешательство: «Что он задумал?»

— Может быть, проголосуем, кто за, кто против? — вкрадчиво предложил председатель, вспомнив, что запись идёт полным ходом.

Внезапно грузный мужчина зашумел стулом и, тяжело вздыхая, встал:

— Лучше я уйду.

— Это ещё почему? — возмутился председатель.

— А я в Бога не верю, — последовал ответ. — Я старый материалист, можно сказать, в самом грубом проявлении. Не верю я и точка, а у меня семья, дети, внуки.

— Но мы же не о Боге говорим, — удивился председатель.

— Простите, — вмешался доктор, — но я так понял, что вы не верите в возможность что-либо изменить в нашей жизни к лучшему?

Грузный мужчина утвердительно заколыхал трёхэтажным подбородком, и доктор спросил.

— А вы верите, что электромагнитные волны существуют? Они же невидимы.

— Конечно, верю. Я каждое утро новости слушаю, — последовал ответ.