Артур Саканян - Театр одного зрителя

Она кивнула в ответ, и доктор продолжил:

— А теперь представьте, что ваш ум желал бы возгордиться тем, что вы такая добрая и чуткая, получив подтверждение этому в форме благодарности. Понимаете? В первом случае вы исходили из своих внутренних понятий, и ваш выбор был «за» сохранение человечных отношений. Но теперь вы исходите из общепринятой логики: «Раз я сделала доброе дело, то меня обязаны поблагодарить», то есть ваш выбор строился бы на противопоставлении себя с другими. Не получив благодарности, вы бы оскорбились до глубины души. О дальнейшем проявлении человечности и речи не могло бы быть, а презрительным взглядом вы подтвердили бы ваш выбор «против».

— А если контролёр высадил бы его, то подумала бы, что так ему и надо, — выразила своё согласие девица.

Доктор кивнул головой и продолжил:

— Ну, а теперь представьте, что вы знаете этого пассажира, и от него зависит решение какого-то важного вопроса для вас. Как бы поступили в этом случае? — спросил он.

— Тогда пришлось бы и горькую пилюлю проглотить, и самой же платить за неё. Разве непонятно? — недовольным тоном отозвалась девица.

— Мне-то понятно, но я хочу показать вам, что когда человек исходит из норм и понятий внешнего мира, то он вынужден ловчить, приспосабливаться. Если бы в этот момент поблизости оказался знакомый человек, то ваше поведение уже зависело бы и от ваших отношений с ним. Верно?

Девица молчала, и доктор продолжил:

— Получается, что когда исходишь из понятий внешнего мира, то начинаешь вести себя как хамелеон.

Девица недовольно пожала плечами, и доктор поспешил добавить:

— Ладно, я же знаю, что ваш выбор всегда строится на личных соображениях.

— Да, только на своих собственных понятиях, — подтвердила девица.

— Хорошо, — продолжил доктор, — Пошли дальше. Исходя из этих понятий, вы решили, что тем подонкам не место среди людей, потому что они поступили бесчеловечно. Верно?

Девица кивнула головой, а доктор продолжил:

— Получается, что во всех случаях вы «за», и только тогда, когда дело касается попрания человечности — вы «против».

— Да, для меня унижение человечности — всё равно, что убийство. Я этого не переношу, — твёрдо произнесла девица.

— Я понимаю, — спокойно продолжил доктор, — что никакие другие обстоятельства внешнего мира не смогут повлиять на ваш выбор… И я хочу, чтобы вы почувствовали эту свою силу, свой личный стержень… Чувствуете, какая есть существенная разница между «хамелеоном» и сильным человеком? Сильному человеку незачем ловчить и бояться, что кто-то о нём не так подумает.

Девица вся напряглась и, глядя доктору прямо в глаза, кивнула.

— Хорошо, — произнёс доктор, — Теперь немного расслабьтесь и слушайте, что я вам скажу. С вашим парнем вы можете совершить жестокую ошибку, если войдёте в зависимость от его отношения к вашим чувствам. Допустим, он вам отказал…

Девица мгновенно сникла, но доктор был неумолим:

— Тогда вам не за что будет ухватиться, и вы сразу же сорвётесь в бездну душевной трагедии. Понимаете, какую душевную травму вы нанесёте себе, если заранее будете рассчитывать на взаимность?.. Запомните: вы обладаете силой только тогда, когда, рассуждая, ум опирается на ваш внутренний стержень, на ваши понятия… Вы же никого не обязываете быть для вас опорой в отношении тех подонков? Верно?

Девица в недоумении посмотрела на доктора, и тот пояснил:

— Значит, и в отношении своего парня вы должны быть сильной, а не впасть в роль хамелеона… Все мы обладаем свободой волеизъявления, и парень вправе отказать вам во взаимности… Вы должны исходить из силы своей любви, из своей свободы выражать свои чувства, но без всяких иллюзий обязательно быть понятой и признанной. В этом случае вы сумеете сохранить своё лицо, страх исчезнет, а душевная травма минует вас. Ведь вашу свободу высказаться сдерживает страх быть непонятой. Верно?

Она кивнула, и доктор продолжил:

— А если вы будете опираться на свой внутренний мир?.. Тогда вы почувствуете свою внутреннюю силу, и ничто не выбьет вас из седла. Вам не будет обидно или страшно, даже если ошибётесь в человеке. Вы будете открыты ему, поэтому и его сразу же сумеете проверить на открытость вам, на его человечность… В отличие от вашей мамы, вы сильный человек, и на её примере уже знаете, как это отвратительно, когда пользуются человеческой слабостью. Ведь вашу маму просто обманули, навязали ей несуществующую вину… Стоило ей заглянуть в себя, и она сразу же поняла, что её обманывают… Понимаете? Ей надо было с самого начала спросить себя: «А я сама как бы поступила, если оказалась бы на месте ухажёра?» Вся бесчеловечность ухажёра сразу же обнажилась бы перед ней. Тогда бы она сразу раскусила его бессовестную спекуляцию на её человечности. Она бы поняла, что ей нельзя идти на поводу у недостойного человека…