Эдгар Вулгаков - Течение времени

Потом они голосовали. С полной обреченностью, опираясь на стол локтем, Алеша поднял руку – половину своего голоса. Это был просто жест проигрывающего демократа, твердо стоящего на своих позициях. Что такое демократия, он представлял по разъяснениям мамы. Его не надо было успокаивать – он понимал безнадежность своего положения…

– Сынуля, – ласково начала мама, – нельзя упускать редкую возможность отправить вещи на грузовике. Кузов машины будет наполовину загружен деталями для фабрики, и мы сумеем загрузить все наши вещи. А ты знаешь – их немало: едем на целых четыре месяца.

Мама, любимая мама, мягкой теплой рукой обхватила Алешину голову, прижала к себе, поцеловала, успокаивая сына. Чувствуя безнадежность своих замыслов, мальчик понимал, что и мама, и папа ему сочувствуют. Впрочем, в сочувствии он уже не нуждался, но так уж было принято в семье – доказывать убеждением. В самом деле, это не просто через всю Москву на трех трамваях добраться до Южного порта.

Но представьте, его мальчишеская эгоистическая справедливость восторжествовала. Пришло сообщение, что полуторка сломалась. И остался единственный путь в лето – на пароходе.

Ура! Через три дня, всего через три дня Алеша поплывет на огромном пароходе «Профинтерн», сначала по Москве-реке, а затем по Оке. Каждый день будет приносить радость открытий, и, засыпая после насыщенного впечатлениями дня, он будет осознавать увиденное как величайшее счастье познания мира.

У причала Южного порта пароход наконец-то сообщил всей округе, что он отчаливает, дав три прощальных гудка. Затем он стал медленно разворачиваться в акватории порта по течению, то и дело выпуская пар. Капитану не было дела до провожающих, что-то кричавших и махавших руками. Он переходил по капитанскому мостику с одного борта парохода на другой, в переговорную трубу отдавал короткие приказания в машинное отделение в рупор боцману или старшему матросу. Алеша старался ничего не пропустить – все было интересно и ново. И вот все маневры закончились, и капитан дал команду: «Полный ход!» В ту же минуту пароход полетел вперед так быстро, что уже нельзя было разобрать, кто есть кто из провожающих. В ушах засвистел ветер. Затем мама позвала Алешу в каюту, где поверх рубашки он надел свитер и пальто и, конечно, серенькую кепочку, только что купленную. Была первая декада мая, стояла теплая солнечная погода, но как только пароход дал «полный вперед», стало прохладно, особенно в его носовой части.

Быстро обежав всю палубу, Алеша обнаружил пассажиров лишь на корме. Их было двое: женщина и мальчик, примерно Алешиного возраста, одетый в зимнее пальто, застегнутое на все пуговицы, бледный и какой-то тихий, незаметный, как будто чем-то придавленный. Они занимала единственную скамейку, приставленную к стенке ресторана на корме. Навигация открылась совсем недавно, каюты пустовали, и пассажиры ожидались после двадцатого мая, когда основная масса школьников заканчивала учебу. А сейчас пароход был товарно-пассажирский. Вот почему и на палубе, и на корме были различные грузы, издававшие незнакомые запахи, быстро уносимые прочь вместе с запахом дыма из трубы парохода.

«А вот корабли, идущие из Индии, верно, пахнут мускатным орехом, имбирем, кофе и разными прочими восточными пряностями на раскаленных от солнца палубах, и ветер не разгоняет запахи Востока, а надувает белоснежные паруса на мачтах. Вот это жизнь!» – мечтал Алеша.

Он стоял у ограды кормы и смотрел на воду и проплывающие мимо низкие и однообразные берега. Иногда на берегу стояли мальчишки и кричали что-то, показывая кулаки, иногда появлялось стадо коров… Он ждал маму и папу, после чего ему можно будет обследовать пароход. Они пришли, и мама предложила попросить капитана поставить на корме еще одну скамейку.

Папа кивнул Алеше, и они отправились в рубку. Капитан – толстяк, со смешинками в глазах, как видно веселый и доброжелательный, тут же отдал распоряжение. А Алеше он разрешил постоять у штурвала, доставив мальчику огромное удовольствие. Алеша мог управлять кораблем, хотя управлял, конечно, рулевой, ни на минуту не отпуская руки от штурвального колеса. А между папой и капитаном завязался какой-то деловой разговор о доставке грузов на фабрику, трудностях первых дней навигации. Затем они распрощались с капитаном, который пригласил Алешу заходить «порулить».

Алеша стремглав кинулся на корму, чтобы поделиться своими впечатлениями, как он управлял кораблем. Алешина мама сидела на принесенной скамейке и разговаривала с мамой мальчика в зимнем пальто. Мама хотела познакомить его с мальчиком. Но Алеше было не до того. Он должен был рассказать, захлебываясь от восторга, как он «рулил» кораблем, какой хороший человек капитан, как устроен компас, как можно «дать» свисток… Но мама, обняв Алешу, остановила его восторги: