Алан Лайтман - Друг Бенито

Работа шла на адской летней жаре, воздух был неподвижен, и люди работали в шортах. Когда они каждые полчаса обливались холодной водой, от тел шел пар. Мать Беннета попросила Флориду делать для рабочих лимонад. Сама она ни разу не вышла наружу, пока велись работы. Флорида наливала лимонад в стеклянный кувшин и ставила на железный столик в патио. Каждые десять минут кто-нибудь из рабочих подходил к столику и выпивал залпом целый стакан. Черт, отличный лимонад, говорил Пит Беннету. Скажи своей мамаше, что у нее отличный лимонад. У Флориды уходило по две дюжины лимонов в день. Она стояла у кухонного стола, выжимая лимоны, и бормотала: мистер и миз Ланг кидают деньги на ветер.

Убежище было готово в сентябре. Над землей была видна только насыпь, возвышающаяся на фут, и чуть выпирающие трубы воздухозаборников. Входом служила оббитая свинцом дверь заподлицо с землей. Под дверью — крутая лестница вниз. Родители Беннета обставили убежище пятью походными койками, сложили туда рыбные и овощные консервы, банки арахисового масла, соленые крекеры, коробки с печеньем, 200 галлонов воды, две аптечки первой помощи, инструменты, фонари, радио, туалетную бумагу, два походных туалета, игральные карты и «монополию». Оно было построено и оборудовано лучше школьного убежища, и последующие несколько лет Беннет отрабатывал в уме планы бегства в домашнее убежище, если нападение произойдет во время уроков.

Однажды, когда убежище было почти готово, Пит спросил у Беннета: оружие у тебя есть? В смысле? ответил Беннет. Ну там ружье или пистолет, чтобы соседей отгонять, объяснил Пит. Они же все видели, что тут строится, и ты отлично знаешь, что они сюда ломанутся стадом, когда начнется фейерверк. Этот замок их не удержит. Я бы на твоем месте раздобыл себе оружие. Уж точно раздобыл бы — лучше всего кольт тридцать восьмого калибра. Он кого хочешь остановит. Беннет слушал Пита и пытался себе представить, как мистер и миссис Дэвис и трое их детишек стоят перед дверью убежища, а внутри стоит Сидни с револьвером. Что дальше — он никак не мог решить. Оружия у Лангов не было. Но Беннет забеспокоился, послушав Пита.

Когда убежище было готово, Беннет испытал такое облегчение, что позволил Марти и Филиппу возиться у себя в лаборатории целое субботнее утро. Это была будто плата за что-то или благодарность Богу за спасение его и его семьи. Весь следующий день он все ходил и ходил вокруг этой драгоценной насыпи, любуясь ею со всех сторон. Потом спустился вниз, переставил консервные банки, испытал радио и счетчик Гейгера и лег на койку.

Когда через месяц начался Карибский кризис, Беннет не испугался. На самом деле он даже был доволен. Где-то в тайной глубине души он всегда верил, что может решить любую проблему при правильном подходе. Он был готов — пусть теперь падают бомбы.

Единственную пользу из убежища Лангов извлек через несколько лет Марти — он тайком водил туда девушек с романтическими целями. К тому времени там уже здорово пахло плесенью. Помещение постепенно заполнялось водой. Приехав домой после окончания колледжа, Беннет открыл оббитую свинцом дверь и посветил вниз фонариком. Вода стояла на четыре фута от пола, и по ней плавали коробки с крекерами. Родители Беннета наняли человека осушить убежище, и он это сделал, но объяснил, что оно построено неудачно и его опять зальет. Где-то году в восьмидесятом родители Беннета выкопали всю эту штуку и заменили плавательным бассейном.

В школе подготовки к Бар-Мицве при храме Исаии [2] В реформистском иудаизме в США синагоги принято называть храмами. — Примеч. ред. , куда ходил Беннет, было тридцать пять человек. Мать Беннета знала имена всех девушек из его класса и перечисляла их каждый раз, когда на горизонте маячил танец Пи Гамма Пи. Лиза Адлер. Кэти Сильверштейн. Сьюзен Шапиро. Эти имена Беннет запомнил навсегда, и не потому, что сидел с этими девушками в одном классе тридцать суббот подряд, но потому, что мать произносила их регулярно, будто читала котировки акций.

Ему казалось невероятным, чтобы из пяти тысяч девушек его возраста во всем Мемфисе (его собственная точная оценка) только девятнадцать были достойны стать его спутницами. С девушками из своей школы он никогда никуда не ходил, за исключением одного случая, когда дождь лил как из ведра. Это было парное свидание. Девушка Беннета оказалась курящей и все предлагала ему сигарету. Когда стало ясно, что он не составит ей компанию, она потеряла к нему интерес и весь вечер перебирала предметы у себя в сумочке. У мальчика, который вел машину, Герберта Штерна, были неимоверно толстые очки. Он еле видел даже при солнечном свете под ясным небом. По дороге домой Беннету приходилось то и дело вылезать из машины под дождь и подходить к дорожным знакам, чтобы разобрать, что там изображено.