Свортаут Глендон - Благослови зверей и детей

Он подошел к койке Лалли-1, зажал ему рот ладонью и ткнул под ребра. Лалли-1 дернулся и замычал.

— Где твой брат? — прошептал Коттон и убрал ладонь.

— Смылся.

— Знаю, что смылся. Куда?

Лалли-1 объяснил куда и добавил:

— Он говорил, что сбежит. Вот и сбежал. Тебе-то что?

Коттон пришел в ярость. Лалли-1 было четырнадцать, а его брату только двенадцать.

— Неужели тебе наплевать? — прошипел Коттон.

— А чего? Дело хозяйское.

— Ну а мне вот не наплевать! И тебе плевать не советую. Он что, пешком туда и обратно?

— Сказал, до города пешком доберется, а оттуда — автостопом.

— Ненормальный. Ладно, вылезай из спальника. Отправляемся на поиски. Все вместе.

— Я пас.

— Ну нет, черта с два. Ты у меня пойдешь как миленький. Вставай. А я разбужу остальных.

Подходя к каждому по очереди, зажимая спящему рот ладонью, шепотом сообщая, что надо вставать и одеваться, потому что Лалли-2 дал деру и придется его ловить, Коттон разбудил Тефта, Шеккера и Гуденау, которые в холодном поту выскочили из пыточных камер страшного сна. Спасение было в действии. Как и Коттон, они понимали, почему сбежал Лалли-2 и куда он отправился. Даже ночь не могла напугать после такого дня. Когда Коттон натянул джинсы и майку, они уже были готовы, крадучись, как индейцы, вышли за ним на улицу и даже сообразили оставить включенными транзисторы, чтобы от непривычной тишины не проснулся их вожатый — Лимонад. Коттон мог ими гордиться. В кои-то веки проявили смекалку.

Домики птичьими гнездами расположились на склоне. На высоте трех тысяч футов над ними нависали ветви исполинских деревьев. Бревенчатые стены и крытые дранкой крыши, словно выход скальной породы, мелькали там и сям на пластах сланца, покрытого опавшей хвоей.

Пятеро осторожно пробирались по хвойному насту, огибая лагерь, чтобы выйти на грунтовую дорогу, которая сперва вела вверх, а потом спускалась в горловину каньона, а оттуда, через сосновый бор, скоро выходила к шоссе — в сторону города. Они дошли по дороге до перевала и остановились. Отсюда был виден весь лагерь: и домики, и корраль, и сараи, и тир, и стадион, и гараж, и бассейн. В двух уборных горел свет, но в домиках старших вожатых и начальника лагеря было темно. За лагерем стены каньона смыкались. Отрезанный мир лежал за баррикадой утесов. А над утесами вздымались горы Аризоны, а над ними — еще ряд и еще, черное тяжеловесное стадо, неспешно бредущее в неведомые пока края, сдувающее дыханием облака, задевающее головами небо и протыкающее рогами звезды. То была Моголлонская гряда. Мальчишки окружили Коттона.

— Давно он драпанул? — спросил Тефт.

— Минут двадцать назад. Ну, полчаса. Надо его догнать, пока он на шоссе не вышел. А то остановит машину, и ищи-свищи.

— Так я и знал: кто-нибудь да смоется, — ни к кому не обращаясь, изрек Гуденау. — Только вот не знал кто.

Шеккер зевнул:

— Этот спешить не станет. Сбежать сбежал, а вот сколько времени на это уйдет, не подумал.

— Ладно, поболтали, и хватит, — сказал Коттон. — Марш-бросок к шоссе. Пошли!

И они пустились рысью вниз по грунтовой дороге, через бор, пыхтя и в такт друг другу размахивая руками, только Лалли-1 тащился за ними в некотором отдалении — в конце концов, погоня-то за его братцем. Минут пять они быстро шли, беззвучно ступая по песку и то пропадая, то возникая в пятнах лунного света, пока Коттон не остановился и не велел держать ухо востро — не слыхать ли где радио. Лалли-2 прихватил с собой подушечку, а значит, скорее всего, и транзистор. Они прислушались, но услышали только свое собственное дыхание да скорбные вздохи сосен.

— Нам его не найти! — догнав их, заявил Лалли-1. — Стоит из-за дурачка шум поднимать…

Гуденау перевел дух. Среди них он был самым слабым.

— Не найдем мы его, — выговорил он. — Сами виноваты — надо было всем вместе идти.

— Двинули дальше, — тяжело дыша, скомандовал Коттон. — Только скорость сбавим.

Он повел их за собой, уже не так быстро. На шее у него болталась армейская бляха с личным номером. Потом они снова прибавили шагу. Их подгоняли слова Гуденау. Их подталкивало в спину чувство вины. Тяжело дыша, они миновали крутой поворот и приблизились к воротам, за которыми кончались владения лагеря, когда — все одновременно — увидели бредущего по середине дороги Лалли-2, а тот, в свою очередь, заметил их. На мгновение он окаменел, потом метнулся в лес.

— Держи его! — ловя воздух, закричал Коттон. — Врассыпную!