Вера Эфрон - Продана

– Фирма гарантирует качество, – заржал Радик.

– А мальчиков у вас не водится? – поинтересовался один из них.

– Закажешь, достанем к следующему разу.

– Было бы неплохо…

Меня чуть не вырвало от всего этого.

Оргия продолжалась до полуночи. Оксана плакала и кричала, но этим только больше распаляла насильников. Они ржали, как лошади, и трахали, трахали, трахали… Я тихо плакала в своем углу, лежа на матрасе. Помочь девочке я ничем не могла. Да у меня и не было сил.

В тот вечер были еще клиенты. Их обслуживала Татьяна. Меня не трогали, хотя это было слабым утешением. Я чувствовала себя виноватой в том, что не смогла спасти Оксану.

Когда все ушли, я встала с матраса и уселась в кресло рядом с Татьяной. Она сидела молча и курила. Оксана лежала и едва дышала. Татьяна посмотрела на меня и сказала:

– Может, нам помыть ее?

– Это было бы хорошо, – ответила я, вспомнив, как подруги по несчастью мыли меня после первой ночи.

– Ты в силах помочь? – спросила Татьяна.

– Конечно.

Вдвоем мы осторожно подняли Оксану с матраса и потащили в сауну. Она была совсем безжизненной. В сауне мы положили ее на нижнюю полку и начали намыливать. Потом Таня полила ее теплой водой, и мы намыливали ее снова.

Мы ухаживали за Оксаной всю ночь. Сначала она ни на что не реагировала, только время от времени стонала. Глаза ее были открыты, но абсолютно ничего не выражали. Ей было бы лучше, если бы она поплакала или покричала, но она лежала как мертвая. Мы не могли утешить ее, сказать, что скоро все пройдет, как обычно говорят больным. Ничего не пройдет…

Вымыв Оксану, мы завернули ее в простыню и положили на матрас рядом с моим.

Спать я не могла, Татьяна тоже. Мы сидели в креслах, положив ноги на стол, и пили водку. Боль на время отступила – помогли таблетки, которые дала мне Татьяна. В сочетании с водкой они сотворили чудо. Таня курила гашиш.

– Куда, по-твоему, запропастилась Эвелина? – спросила я ее.

– У клиентов она, где ж еще?

– Ее нет уже второй день. Можно ли так долго задержаться у клиента?

– Может, ее отвезли в другой город или в другую страну, – равнодушно пожала плечами Татьяна. – Нам-то какое дело?

– А ты уверена, что с ней все в порядке?

Я удивилась равнодушию Тани. От клиентов нас привозили в тот же день, а Эвелины не было уже два дня, и никто о ней не беспокоился. А если я отброшу здесь копыта? Обо мне кто-нибудь вспомнит? Кому известно, где я нахожусь? Сергею? Но что ему до меня? Он получил свою тысячу баксов и был таков. Может быть, за это время ему удалось продать еще несколько девчонок, у этого подонка все схвачено. Мама? Мама тоже мало заботилась обо мне. Перед моим отъездом из деревни она меня почти не видела. Нашла какого-то мужика, такого же пьяницу, как сама. Они стали жить вместе, так что она, считай, вычеркнула меня из своей жизни. Бабушка… Бабушка, наверное, уже спохватилась. Я не успела сообщить ей, что собиралась ехать в Вильнюс работать в казино, как обещал Сергей. Она не знала, где я и что со мной. Это было ужасно. А теперь меня хотят увезти еще дальше, в Швецию. В холодную Швецию, которая находится где-то на севере и где не было никого, к кому я могла бы обратиться за помощью.

Страшно было ехать в совершенно чужую, незнакомую страну. В Литве говорили по-русски, многие помнили язык еще с советских времен, особенно пожилые, которые в основном и были нашими клиентами. Среди них встречались и русские, которым нравилось болтать с нами на родном языке. А как нам разговаривать с клиентами в Швеции? Я спросила об этом Татьяну, но она проявила полнейшее равнодушие.

– А зачем с ними разговаривать? – сказала она.

– Ну, если тебя попросят о чем-то… Как ты поймешь, чего он хочет?

– Мне это до лампочки, – ответила Татьяна.

– А они тебя отколотят за непонимание.

– Кто знает, как сложится, – философски заметила Татьяна.

– Я этого просто больше не выдержу, – всхлипнула я.

– Чего не выдержишь?

– Кулаков и пинков.

– А-а-а… Но что же делать?

Нет, я не хотела ехать в Швецию. Нужно снова попытаться бежать. Я сидела и размышляла, как это сделать. В конце концов я пришла к мысли, что лучшее решение – обратиться в полицию. Но как до нее добраться?

Как? При наличии сторожевой собаки во дворе, при запертых воротах и с моими сломанными ребрами перепрыгнуть через забор невозможно. К тому же ночи стали холодными. Нет, бежать исключается. Я снова подумала, и внезапно у меня родился план.