Сергей Тепляков: Двуллер. Книга о ненависти

Милицейские машины слетались к этому месту, как воронье. Скоро «Фольксваген» был в кольце.

Тут у Давыдова зазвонил сотовый телефон. Он удивился, но достал его и поднес к уху.

– Слушай, долбоеб, выброси пистолет и выходи из машины с поднятыми руками… – сказал ему злой мужской голос.

– Мои условия – миллион рублей и вертолет! – ответил Давыдов и захохотал.

– Сбрендил?! – поинтересовался голос.

– Миллион долларов и вертолет! – закричал Давыдов, хохоча и захлебываясь кровью.

Командир СОБРа, только что разговаривавший с Давыдовым, повернулся к стоявшему рядом с ним начальнику краевого УВД, генералу с хмурым лицом. Генерал тянулся к трубке – хотел, видать, сказать Давыдову пару слов.

– Думаю, вы вряд ли сможете с ним поговорить… – сказал начальник СОБРа. – У него уже гуси летят.

Но генерал взял у него трубку и сказал:

– Слушай, Давыдов, ты мне одно скажи – на фига? Ты двоих убил. На фига?

– Это не я. Это она… – медленно и хрипло ответил Давыдов.

– Кто? – спросил генерал.

– Журналисточка… – просипел Давыдов.

– Ты убил парней, а у них дети. А ты ублюдком жил, ублюдком и умрешь!

– Не, генерал. Я не умру… – вдруг сказал Давыдов и генерал почувствовал, что Давыдов как-то странно оживился. – Я щас сдамся и вы будете со мной нянькаться. А потом я буду жить в тепле и на государственный счет. Как там… На средства налогоплательщиков. На ваши, генерал. Да и папа, глядишь, выручит. Зря что ли вы с ним на рыбалку ездили? Так что у меня все будет хорошо…

И хоть Давыдову было очень плохо, но он засмеялся.

– Ты думаешь? – как-то странно спросил его генерал. И отключился.

До Давыдова не сразу дошло, что в трубке никого нет. Он нашел последний номер и нажал кнопку вызова. Сначала были гудки, потом его сбросили. Он нажал вызов снова. Опять сбросили. Тут телефон пикнул – пришла смс. Давыдов открыл и прочитал: «Молись, если умеешь. А папе я все объясню. Он будет только рад. Ты его давно заебал». Он еще не успел понять, о чем это, как вдруг со всех сторон почти разом загремели выстрелы, превращая в решето и «Фольксваген», и Давыдова. Давыдов был еще жив, он дернулся открыть дверь, открыл, выпал наружу и стал палить из пистолета наугад, что-то крича. Но тут чья-то пуля попала в бензобак, машина взорвалась, и Давыдова накрыло волной огня. У Давыдова загорелась куртка, брюки на ногах, полыхнула голова. От нечеловеческой боли Давыдов вскочил, и в него, горящего, размахивающего руками, начали стрелять все вокруг. Пули вышибали из его тела струйки тут же лопавшейся от жара крови. Потом Давыдов упал. К нему подбежали и начали тушить. Подошел генерал. Удивительно, но Давыдов был еще жив. У него выгорели глаза. Но генерал, воевавший в Чечне, видел и не такое. Он присел на корточки, наклонился к Давыдову и спросил: «Ну что, хорошо тебе?». Давыдов что-то сипел в ответ.

Генерал поднялся и оглянулся. Вокруг стояли менты, СОБРовцы, ребята из «Ната Пикертона». Все сумрачно глядели на чадившее тело Давыдова.

– Если человек сволочь, то в конце концов жизнь для него заканчивается примерно так… – сказал генерал. – Урок всем понятен? Если не вы будете отвечать по своим грехам, то ваши дети. Вот как мне сегодня идти к его отцу?

Все молчали. Генерал сунул пистолет в кобуру и пошел к машине.

Утром в телефоне Бесчетнова запиликала мелодия. Он встал и пошел в ванную. Наташа, полупроснувшись, начала шарить по его половине руками – пропало тепло, к которому она за ночь привыкла так, будто оно было всегда. Она открыла глаза. Все, что было ночью, вспоминалось ей, как живое. Все, что было вечером, казалось ей вычитанным из книжки. Ночью ей впервые за много-много лет приснился отец. Ничего не говорил, но улыбался так, что Наташа как-то вдруг поняла – все будет хорошо. С этим чувством она и проснулась.

Тут Бесчетнов вошел. Он был голый, разве что вытирал полотенцем лицо.

– Доброе утро, Юрий Геннадьевич… – сказала она. Он усмехнулся.

– Юрочка… Юрочка… – сказал он ей. – Учись выговаривать, привыкай.

Потом, когда они сидели на кухне, он посерьезнел. Решали как быть, но толком не придумали почти ничего.

– Им надо начинать все сначала – искать, где ты, придумывать, как тебя достать… А тем временем и мы им что-нибудь придумаем… – сказал Бесчетнов.

О ночной перестрелке судачили еще в автобусе. Бесчетнов прислушивался краем уха и решил, что надо после планерки ехать к Аркадьичу. Тот встретил их с таинственным видом.