Анна Малышева - Задержи дыхание (сборник)

– Я хотела сказать, что он необыкновенный. – Майя всегда высказывалась до конца, не обращая внимания на чьи-либо колкости. Александр был занят сигаретой и не заметил ее возмущенного взгляда. – Обычные люди так не смотрят и не улыбаются.

– Ну да, ну да, – с досадой отозвался тот, провожая взглядом высокую девушку, прижимавшую к груди стопку книг. – Погоди, это староста, я возьму у нее билеты!

Александр бросился вдогонку девушке, шагавшей широко, по-мужски, и переговорив с нею, вернулся, помахивая листами ксерокса:

– Все, едем. Майя? Кого мы ждем?

Она не сразу услышала его, засмотревшись на бледную, похожую на перламутровую пуговицу луну, вдруг замеченную ею в неярком небе, вылинявшем от жары.

– Она как будто спрашивает меня о чем-то… – с удивлением услышала Майя собственный голос, доносящийся словно издалека.

– Что-что? – теперь Александр заговорил почти испуганно. Он всматривался в лицо невесты, держа ее за руку, а та лишь с трудом смогла заставить себя отвести взгляд от луны. – Ничего не случилось? Ты меня не обманываешь?

– Что могло случиться… – Майя вяло высвободила руку и тут же пояснила это движение: – Ужасно жарко, неприятно к чему-то прикасаться.

– Ну спасибо, – фыркнул парень. – А что ты запоешь в машине, когда мы угодим в первую пробку? Кстати, если не хочешь попасть на дачу ночью, ехать надо немедленно.

Она хотела сказать, что разумнее отложить поездку, что у нее в самом деле странное состояние и лучше всего вернуться домой, выспаться… Но, не произнеся ни слова, последовала за женихом, устремившимся к машине.

Салон был так накален солнцем, что некоторое время они стояли рядом с «Опелем», открыв все дверцы, дожидаясь, когда изнутри выветрится мертвый жаркий воздух.

– Когда ты починишь климат-контроль? – спросила девушка, зная, каков будет ответ, и тут же услышала его:

– Осенью, когда похолодает. Ну, сейчас жаль выбрасывать деньги! Как будто мало расходов со свадьбой!

Теперь уже она ответила то, что отвечала в подобных случаях десятки раз:

– Мы бы отлично обошлись без свадьбы. Лучше бы сняли на эти деньги квартиру, а то мне совсем не хочется жить с твоими родителями.

– Но они отдают нам самую большую комнату… И ты же знаешь, что съемное жилье мы пока не потянем.

– Пока! – фыркнула Майя. – Как будто через год или два…

Внезапно она осеклась, будто вдохнув немоту с очередной порцией горячего воздуха, пропитанного выхлопными газами. Ноги ослабли, и девушка, ощущая собственное тело как чужое, угловато уселась в салон, на место рядом с водительским. «Мне так нехорошо сегодня, что правда лучше бы остаться в городе. Что со мной? Я точно знаю, что не беременна, тогда все было бы ясно. Последнюю неделю стоит такая жара, спать невозможно, простыни прилипают к телу, нечем дышать… Язык как деревянный. А может, я больна чем-то и не подозреваю этого?»

Последняя мысль насмешила Майю. Ей недавно исполнилось двадцать два года, она никогда не болела ничем серьезней простуды и только что выиграла заплыв на сто метров в московской студенческой спартакиаде. Девушка помассировала виски, стремясь унять боль.

– Мы едем или нет? – ворчливо обратилась она к усевшемуся рядом Александру, как будто это именно он их задерживал.

Пока пробирались через центр, Майя молчала, зная, что в такие острые моменты водителя лучше не отвлекать, но как только машина оказалась на проспекте, ведущем в сторону МКАД, девушка не выдержала и обратилась к жениху:

– Почему ты назвал его сумасшедшим?

Александр моментально понял, о ком речь, и, не глядя в ее сторону, ответил:

– Потому что он сошел с ума.

– Это официальный диагноз или твои домыслы?

– Не придирайся. – Он сжал губы и тихо выругался, когда грязный, немытый с весенней распутицы джип внезапно поменял ряд перед самым носом «Опеля». – А что, поворотники включать не надо?! Сколько козлов на дороге! Ведь если бы я не держал дистанцию, пришлось бы резко тормозить, и тот жигуль впечатался бы нам в задницу! Вот, запоминай, когда окажешься за рулем…

– Почему он сумасшедший? – упорно повторила Майя.

– Кто?! – На этот раз жених, увлекшийся поучениями, понял ее не сразу. Уяснив же, что речь все еще идет о преподавателе истории религий, он рассердился: – Да что ты прицепилась к этому чудаку?! Ну, сошел с ума, свихнулся, побрил голову и приходит в институт в этих оранжевых тряпках. Он в своей области звезда, и в самом деле, отличный преподаватель, так что ректор смотрит на эти фокусы сквозь пальцы… Не увольнять же его, он ведь и в суд может подать, на почве религиозных гонений.