Интересны не «Бесконечный тупик» и не «Разбитый компас», а сам Галковский — резкий и глубокий мыслитель. Гостевая книга — это его жанр. Не очень важно, о чем он пишет, все равно получается свежо и ново. С ним не хочется спорить, даже если и не соглашаешься, его хочется слушать. Как раз спорить просто, а соглашаться трудно. Галковский — это такой сетевой Сократ, козел-провокатор — не ходите за ним, бараны: сгинете. Захватывает не тема, не аргументация, не стиль, а предъявленный процесс мышления, сами изгибы русла, а что там течет, хрустальной чистоты вода или царская водка, не главное.
Когда пашут целину, сначала мощный плуг переворачивает многолетнюю дернину. После него симпатичный лужок превращается в непроходимые нагромождения вывернутых пластов. Должен пройти культиватор и разбить комья, потом их нужно разборонить, и только после этого можно что-то сажать, выращивать, собирать урожай. Но сначала — плуг. Это и есть Галковский. Он вспахивает слои культурной мифологии, слежавшиеся до полного окаменения, сросшиеся, как трехсотлетний газон. Меня не очень трогают судьбы русского масонства или еврейства, меня не занимает, напал Сталин на Германию или Гитлер на Россию, мне, строго говоря, наплевать на черносотенцев, краснобольшевиков, белогвардейцев, голубых, розовых, крапленых, коричнево-кофейных… Все так, пока о них говорит кто угодно, кроме Галковского, когда заговорит он, я буду слушать. В Сети я мог наблюдать Галковского как явление в естественной для него среде. Но вот последняя запись, сделанная Галковским в гостевой книге на своем сайте:
«Поздравляю всех с Новым годом и с началом процесса перехода в новое столетие и тысячелетие. Сподобил Господь увидеть!
Менее всего ощущал себя человеком XX века. Детство и юность — это скорее век XIX, далее — XXI. Мое первое чувство при виде компьютера: „Наши пришли!“ Это было ощущение контакта не с советским человеком, а с чем-то серьезным. Реальным. Я записал в дневнике: „Розанов вышел в больничный коридор, где раздавался равномерный гул вентилятора. Его как будто схватило за волосы, он чуть не сел на пол от ужаса: „Ведь мы все умрем!“ Розанов умер, а вентилятор гудит в моем компьютере. И снова охватывает ужас смерти.“
Все-таки восстановление связи, преемственности. Люди перестали писать письма в начале XX века и начали снова — в конце. Проклятый устный век, век смерти. Сталин сказал: „Некоторые товарищи у нас боятся. А зачем боятся? Бояться не надо. Надо работать!“
Но ничего. Письменное слово — вечно. Устное — исчезнет как дым. Через пять лет о XX веке со всеми его ужасами никто не вспомнит. Возникнет новый мир, новая реальность. Это и будет лучшей формой мести — „забыли“.
Желаю всем счастливых перемен, и спасибо за поздравления. Мы увидим много интересного.
Самиздат до 14 января будет в загуле. А потом начнем улучшать реальность:-)»
Дмитрий Галковский, Москва, Россия — Friday, December 31, 1999 at 14:22:46 ( http://www.samisdat.ru/7/71-gbook.htm).
Продолжения не последовало. Сайт замер. Изменяется только количество посещений — работает счетчик. Люди приходят. Реальность продолжает улучшаться. Сайт живет, пока его пишут, живет, пока он меняется, иначе он превращается в мавзолей. Не знаю, может быть, Галковский еще вернется к своему проекту, может быть, затеет что-то совсем другое. Мне жаль; это молчание длится уже больше двух лет. По интернетовским срокам — вечность. Вероятно, это конец «Виртуального сервера Дмитрия Галковского». «Личные страницы» тоже умирают, умирают, исчерпав до дна весь запас сил. Умирают, как люди. Может быть, к тому моменту, когда эти заметки увидят свет, сайт снова оживет? Я в это не верю.
«Личная страница» — это то новое, то необыкновенное, что принес в нашу жизнь Интернет. Сам этот феномен пока находится в поисках формы. И лишь немногие люди способны так выстроить свое взаимодействие с Сетью, чтобы она не подавляла обилием информации, а помогала раскрыться. Это только начало.
Анатолий Азольский.Розыски абсолюта. Повести, роман. М., «ОЛМА-Пресс», 2001, 383 стр., 5000 экз.
В новой книге постоянного автора «Нового мира» (букеровского лауреата 1997 года за роман «Клетка») повести «Облдрамтеатр», «Нора», «Розыски абсолюта» и роман «Кровь».
Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 18. Феликс Кривин.М., «ЭКСМО-Пресс», 2001, 672 стр., 5000 экз.
Самое представительное (более 400) собрание коротких рассказов Кривина, создавшего в шестидесятых годах свой собственный жанр сатирической философской притчи-миниатюры.
Читать дальше
