Мирон Изаксон - Жены Натана

Жена моя Рахель встречает меня с неожиданной для меня радостью. Честно говоря, она никогда не отличалась желанием побаловать меня, но никогда не забывает, что мы муж и жена. Такие товарищи, как Натан и Рина, видятся ей лишними. Она считает, что, экономя деньги, мы сможем стать независимыми от моей работы у Натана и не зависеть от их «сумасшедших капризов и не менее безумных идей». Я рассказываю Рахель, что по дороге домой видел на улице две-три пары, идущие рука об руку. Мне кажется, после многолетнего перерыва можно снова и нередко увидеть мужчину и женщину, держащимися за руки.

Умывая лицо, я замечаю, что волосы у меня значительно почернели за последние две недели. Как это может быть, чтобы волосы седели, а потом часть из них опять темнела? Я ворошу волосы Рахель, как бы невзначай, и при этом говорю совсем о другом. Рахель слабенько гладит мою руку и предлагает мне попытаться снова поработать над статьей в газету. «Твои статьи написаны ясным языком и могут повлиять на людей. Быть может, напишешь об изучении ТАНАХа в стране, о страхе некоторых, которые боятся, что дети будут изучать оригинальные произведения». Мне странно, что Рахель до такой степени вмешивается в мои писания, и абсолютно отметает все, что касается моей работе в компании. И все же ее заинтересованность для меня важна.

С момента нашей женитьбы Рахель потолстела, хотя лицо ее осталось молодым. Стыдливость ее по отношению ко мне уменьшилась в той же степени, как и удовлетворенность мною. Она не торопится выражать радость, но и не старается меня раздражать. Ее умение быстро засыпать напоминает мне учительницу, которая год за годом с неослабевающей серьезностью учит тем же буквам. Не сомневаюсь, что по сей день мое поведение сбивает ее с толку. Раньше я еще вызывал у нее изумление, теперь же я ею полностью изучен и раскрыт. Не удивлюсь, если она без моего разрешения проглядывает мои записи. Хорошо еще, что она пока не выказывает свои замечания.

Час поздний, но Рахель предлагает мне прогуляться по улице. В этот момент является женщина-посыльный из офиса. Натан предпочитает женщин в качестве водителей, посыльных по личным его делам, секретарш, хотя не гнушается и мужчинами. Женщина передает мне конверт, в котором, как она говорит, кассета с записью голоса Натана. Слышу с удивлением, что Натан назначает меня «исполняющим обязанности шефа во всех смыслах этого слова». Выясняется, что он планирует поездку гораздо более долгую, чем полагал, и потому просит меня вести его дела в стране. «Ты должен также взять шефство над моим домом и всем, что в нем», – говорит Натан. Рахель слышит все и реагирует с неожиданной яростью, даже не дождавшись ухода женщины.

Замолкает и кричит почти одновременно. Обвиняет меня, что я совсем запутался в этом деле. «Это вообще не наша жизнь. Меня не интересуют эти планы Натана. Погляди, что вышло из этой дружбы». Рахель плачет и отталкивает меня, когда я хочу приблизиться к ней, чтобы успокоить. Закрывается в соседней комнате с книгой и мерзким своим настроением. В этот момент наш сын Ярон возвращается домой. Я чуточку сгибаюсь, чтобы обнять его и поцеловать. Мне всегда легче нагнуться, чтобы обнять ребенка на высоте его роста. Рахель из соседней комнаты просит Ярона приготовить самому себе ужин, все взять из холодильника. Я с досадой сажусь на стул.

Женщина-посыльный все еще в комнате. «Хочу представиться, – говорит она мне, – сейчас ты мой начальник. Натан тебя назначил, и в этом нет сомнения». Она приближается ко мне и жмет мне руку. «Я Дана. Ты, должно быть, слышал от Рины о моей должности и об особой договоренности между Натаном, Риной и мной. Я поняла, что в связи с поездкой Натана наша договоренность несколько отодвигается. Но официально я начинаю сегодня. Натан предпочитает, чтобы я спала в его доме. Надо же привыкнуть. Может, он тебе сказал обо мне нечто другое, но ты не беспокойся. Отсюда я иду к Рине и согласую с ней все детали». Дана красива. Моложе меня, не знаю на сколько. Нет в ней в этот момент ничего отталкивающего. Может, через несколько лет она будет выглядеть по-иному. Я не спускаю с нее глаз. «Приятно видеть тебя здесь, Дана, но мне следует отдохнуть. Побыть с сыном. Да и жена моя себя неважно чувствует. Встретимся в офисе». Дана улыбается. Рост у нее высокий, почти вровень с моим. Цвет кожи и глаз излучает спокойствие. Благодарит меня и уходит. Я беседую с сыном Яроном. Потом, быть может, пойду и поглажу волосы Рахели, но тут обнаруживаю, что она уже спит, спиной ко мне, в платье.