После каждой такой посиделки, проснувшись утром с очугуневшей головой, я клялся себе, что это было в последний раз, но проходила пара дней, и сосед Сергей Андреевич снова преграждал мне путь на площадке третьего этажа, улыбался и сладким, жалобным голосом предлагал: «Пропустим? После рабочего-то дня. У?..»
Вот и сегодня мы сидели на моей кухоньке за квадратным белым столом. На столе традиционная бутылка водки, на этот раз «Сибирская» (узнав, что я из Сибири, Сергей Андреевич стал приносить «Сибирскую», сорок пять градусов), хлеб, порезанные толстыми ломтями ветчина и сыр, еще соленые огурцы, что продавали старухи возле метро по пять тысяч за полкилограмма. Из комнаты накатывали волнами мелодичные песни радиостанции «Максимум».
— Бизнес, Роман, — это, да, не спорю, занятие дельное, — медленно, точно бы разгоняясь, произнес Сергей Андреевич после первой же рюмки. — Только, видите ли, таких, как вы, бизнесменов, их миллионы, а пользы государству от вас ни на йоту.
— Да не бизнесмен я никакой, — пришлось перебить. — Сто раз говорил: я просто рабочий. Работаю у своего хозяина грузчиком. Он бизнесмен.
— Ну какая, в принципе, разница! — Голос соседа не изменился, ему, как я заметил, все равно, о чем говорить, только б произносить звуки, шевелить языком и, может, заодно слегка и мозгами. — Он главный бизнесмен, а вы помогаете. Без таких, как вы, они бы ничего не смогли. Согласитесь.
Я усмехнулся, но спорить не стал — пускай гонит свою пургу. Скучны, конечно, эти наши вечера, только что еще придумать — в клубе торчать тоже уже надоело, Маринка ночует дома, а спать рано…
— Да, пользы нет, зато развращение — в грандиозных масштабах. Я не о вас и вашем этом… хозяине, а в целом по стране. Я телевизор смотрю, газеты читаю, хожу по улице и вижу: зреет уже кое-что. — Сергей Андреевич взял бутылку, плеснул в рюмки по чуть-чуть. — Вижу, Роман, негодование зреет. Про «Атлант»-то слышали?
— Про что?
— Ну, магазин такой мебельный есть на Литейном. Огромный такой, трехэтажный. Неужели не видели?
Я пожал плечами:
— Мало ли их…
— Ну, этот везде рекламируют. Мебель для господ… Ну ладно, не в этом дело. Сейчас… — Сосед не чокаясь выпил; я тоже выпил, конечно. — Ну и вот… Решили там такую акцию сделать. В витрине соорудили как бы комнату, обставили так… мебель, все прочее. Я сам ходил, видел — ну, как в квартире настоящей, богатой. Евро, в общем… И понимаете, засунули туда парня и девушку, живых. И они там стали жить, показывать, как им там хорошо, удобно при такой мебели.
Я опять усмехнулся, но теперь сам почувствовал, что усмехнулся веселей. Действительно забавно, если не врет соседушка. И уточнил:
— И ночевали там же?
— Ну. Постель у них, балдахин, все прочее.
— Надо съездить посмотреть. Где, говорите, находится?
— Уже, — хехекнул Сергей Андреевич, — уже не находится. Инцидент там случился. Буквально вчера по телевизору было, на шестом канале. Лопнуло терпение у этих, у лимоновцев, — пришли и стали закрашивать витрину красной краской… — Рука соседа тем временем снова плескала в рюмки «Сибирскую». — Люди на улице аплодируют, эти, из «Атланта», выскочили, охранники всякие. Наряд вызвали. Драка случилась, кто-то стекло раскрошил… Ну, в общем, прикрыли позор…
— Почему же позор?
— Да как! — Мое несогласие слегка взволновало соседа. — Как не позор, когда каждый стоит и глазеет, как ты там живешь в витрине. Еще не хватало, чтоб унитаз выставили, — развращение, так уж давайте по полной программе!..
— Но погодите, — перебил я, — им же, наверное, заплатили за это, и не слбабо, думаю.
— Да уж само собой. Только, Роман, вы поймите…
И так два-три раза в неделю. То он доказывает мне, что надо творчеством каким-нибудь заниматься (сам он рисует питерские пейзажики), то про религию рассуждает — дескать, без Христа в душе человек почти что животное, — то вот всячески ругает сегодняшнюю жизнь, нравы. Развращение, как он выражается…
Я то и дело пытаюсь спорить, но вовремя останавливаюсь, понимаю: не стоит. Лучше уж так сидеть, пропуская время от времени по тридцать граммов. Постепенно опутываться дремой. То же самое я делаю и сейчас. Отмалчиваюсь, курю «Бонд» сигарету за сигаретой, чтоб ускорить действие водки. А сосед, рассказав об инциденте у магазина «Атлант», занялся вспоминанием прошлого:
— Вот вы, Роман, вы вряд ли знаете Невский другим. А знаете, как было красиво — дома без всяких этих реклам, строгие такие, открытые. Идешь и видишь не «Мальборо», «Нескафе», «Обмен валюты», а саму архитектуру. Были, конечно, вывески, но неброские, чисто информационные — «Гастроном», «Кинотеатр», «Котлетная», «Пельменная»… Совсем другой вид наш Ленинград имел, а теперь — бирюлька какая-то… Нет, вы б лет десять назад на него посмотрели, вы по-другому бы…
Читать дальше
