Махмуд Теймур - Шесть гиней

— Довольно! Как вы думаете, негры очень обрадовались своему перевоплощению?

— Наоборот, господин государственный секретарь, они недовольны! Черный цвет кожи — их родной цвет, он был как бы эмблемой борьбы против насилия. Хотите увидеть Самбу?

— Это еще кто такой?!

— Фотокорреспондент, участвовавший в поездке. Уехал негром, а вернулся… Сейчас я его позову!

Спустя несколько минут в кабинет вошел юноша, над светлым лбом которого вились волосы соломенного цвета.

— Вы негр?! — воскликнул государственный секретарь, обращаясь к юноше.

— Я был им до сегодняшнего утра.

— Что же будет, если все чернокожие превратятся… Их много, очень много! Как их тогда отличить?!

— Очень просто! — воскликнул Артур, появляясь на пороге. — Меня вы, надеюсь, не спутаете с белым?

И он указал на свое лоснящееся лицо.

В Белом доме собрался Всеамериканский съезд ученых. Присутствовали крупнейшие специалисты континента, а также иностранные гости, срочно доставленные на правительственных самолетах из Англии, Франции и других европейских стран, поддерживающих расовую дискриминацию. На повестке дня одна проблема — как спасти «белую» Америку?

Мистер Томпсон и доктор Бальмер едва успевали отвечать на вопросы.

На съезде присутствовал сам президент. Временами он выходил в соседний зал, где проводилось совещание законодательной комиссии Конгресса. Правительство, видимо, не очень рассчитывало на ученых и срочно пересматривало законы о различиях между людьми в зависимости от цвета кожи. Это была нелегкая задача: следовало подготовить новые параграфы, по которым у белых были бы отобраны все права и привилегии. Ввести измененные законы в действие предполагалось сразу же, как только атомный смерч достигнет Вашингтона.

На первых страницах газеты печатались сенсационные материалы. Краткие сообщения о дебатах на Всеамериканском съезде ученых помещались где-то в самом конце. «Нью-Йорк Таймс» опубликовала сообщение о том, что человеку, который представит проект установки, защищающий белую кожу от почернения, будет выдана награда в сто тысяч долларов.

Атомный смерч приближался. Ничто не могло его остановить. Он перешагивал границы, опалял один штат за другим.

В маленьком городишке Соллинойс, расположенном в Калифорнии, местный поэт и музыкант, негритянский парень Том влюбился в белую девушку Джэн. Жители городка встревожились. «Одно дело — петь песни чернокожего рифмоплета, это куда ни шло, — рассуждали обыватели, — но допустить смешение крови?!.»

Джэн, студентка университета, отвечала Тому взаимностью.

— Поверь, дорогая, — уговаривал дочь мистер Кэмптон, — ты не можешь выйти замуж за негра: вас повесят, и тебя, и его!

— Он американец!

— Глупости! Ты же знаешь, негры только формально считаются американцами, чтобы успокоить внешний мир. Это как блестящая нитка на шее — думаешь: украшение, а на самом деле просто устройство, чтобы держать человека на привязи.

— Я люблю Тома! Ты знаешь силу любви?

— Любишь черного раба? Эта любовь убьет тебя!

— Не раба, а поэта!

— Жулик он, вот кто! Украл твое сердце! Черный цвет кожи — цвет смерти!

— Он ничего у меня не крал! Я сама отдала ему все!

В этот момент с улицы послышались шум и крики. Мистер Кэмптон с дочерью подошли к окну. На Соллинойс налетел атомный смерч.

— Отец, взгляни в зеркало! Ты стал чернокожим! И я! Я тоже! Не отличишь от негритянки! Какое счастье!

— Проклятье! — зарычал мистер Кэмптон, увидев в зеркале свое почерневшее отражение.

— Какое счастье! — повторяла Джэн. — Теперь Том и я равны, мы оба негры! Я выйду за него замуж!

В дверь постучали, и через порог перешагнул белокурый парень.

— Том! Боже! Ты? Белый?!

— Понимаешь, атомный смерч…

— А я-то радовалась… Нам снова не пожениться.

— Я люблю тебя, Джэн! Люблю не за цвет кожи! Мои чувства неизменны!

Мистер Кэмптон поспешил к влюбленным:

— Ты хочешь взять ее в жены?

Схватившись за руки, Джэн и Том выбежали из комнаты.

Атомный смерч двигался по Америке.

Расисты принялись за работу. Над магазинами, кафе, возле парков и садов запестрели объявления: «Вход белым и собакам запрещен! Лучшие места только для черных!»

Каждый день возникали общества борьбы с атомными экспериментами.

Взорвался атомный центр в Калифорнии, завод в Нью-Джерси, дотла сгорел склад радиоактивных веществ.

Атомный смерч приближался.

Он обрушился на Голливуд. Потухли сверкающие звезды экрана. Будто кто-то намазал их сажей. Студии закрылись.