Александр Кушнер. Почему они не любили Чехова? — «Звезда», 2002, № 11.
«Они» — это Анненский, Ахматова и — особенно — Ходасевич. «Нет, не мог Чехов убедить тех, кому предстояло жить в XX веке».
Доказательное, изящное толкование.
А. В. Лавров. «Производственный роман» — последний замысел Андрея Белого. — «Новое литературное обозрение», № 56 (2002, № 4).
«„Чем интересовался мир на протяжении тысячелетий <���…> рухнуло на протяжении последних пяти лет у нас. <���…> Огромный ноготь раздавливает нас, как клопов, с наслаждением щелкая нашими жизнями, с тем различием, что мы — не клопы, мы — действительная соль земли, без которой народ — не народ“. <���…> Дневниковые записи (типа вышеприведенной. — П. К.) были сделаны до ареста его архива в мае 1931 г.; маловероятно, чтобы он был способен доверить бумаге размышления подобного рода после этого события. <���…> Надеясь посредством „производственного романа“ (упоминания в разговорах весны — лета 1933 года. — П. К.), статьи о социалистическом реализме и других сочинений в аналогичном духе полноправно вписаться в советский литературный процесс, Белый временами достаточно ясно осознавал всю тщету своего лицедейства, невозможность подлинной победы в игре со столь всемогущим партнером. <���…> В воспоминаниях о Белом П. Н. Зайцев приводит слова, которые „будто бы говорил он в клинике в последние дни“: „Мне предстояло выбрать жизнь или смерть. Я выбрал смерть“».
Дмитрий Новиков. Рассказы. — «Дружба народов», 2002, № 12.
Из предисловия Андрея Волоса: «Проза Новикова — это игра именно на языковом поле. Правила ее таковы, что при случае автор может чувствовать себя свободным от необходимости точно отображать действительность. Его аргументы, предъявляемые в споре со стихией обыденности, лежат в области недоказуемого. <���…> Целью искусства, на наш взгляд, является поиск все новых доказательств того, что человек не одинок в этом мире, и только наличие убедительных находок такого рода отличает произведение искусства от потребительского явления массовой культуры. Проза Дмитрия Новикова в русле той замечательной школы литературного искусства, к которой принадлежат в первую очередь Иван Бунин и Юрий Казаков…»
См. рассказ Дмитрия Новикова в одном из ближайших номеров «Нового мира».
Новый гуманитарий в поисках идентичности. Театрализованное научное действо в нескольких картинах, с интермедиями, прологом и эпилогом. — «Новое литературное обозрение», № 55 (2002, № 3).
Пятидесятистраничная дискуссия (включающая письменные «выступления»). Шестнадцать участников: филологи, социологи, историки, культурологи, методологи. «Получается, что кризис филологии так же перманентен, как сексуальная революция» (Ирина Прохорова, главный редактор «НЛО»). «Нужно различать два разных уровня: наше самоопределение, экзистенциальное и профессиональное, и второй уровень — образовательные последствия нашей деятельности» (Илья Кукулин, критик).
М. Павлова. «Одиночество» и «Об одиночестве» Ф. К. Тетерникова: ранняя поэма и психофизический очерк Федора Сологуба. — «Новое литературное обозрение», № 55 (2002, № 3).
«Незавершенная поэма Федора Сологуба „Одиночество (история мальчика-онаниста)“ — самое большое по объему из его произведений долитературного периода, в котором обе стороны его личности — искушенный народнической идеологией школьный учитель и начинающий поэт-декадент — явили себя одновременно, интимно и непосредственно».
И — немного из самой поэмы: «Быть может, музы своенравной / В труде рожденное дитя / Исчезнет в темноте бесславной, / Мои надежды поглотя». Это из вступления, названного «Посвящение Некрасову». Благодаря «НЛО» дитя не исчезло: «И эти силы поддержали / Его могучий организм, / Хотя безжалостно ломали / Его тоска и онанизм». Это из Приложения 2 (л. 44–49 об.).
Эмиль Паин. Национальные особенности наркоторговли. Этническая специфика контрабанды наркотиков в Россию: мифы и реальность. — «Дружба народов», 2002, № 12.
«Разница между российскими и центрально-азиатскими публикациями на эту тему состоит лишь в том, что роль главного распространителя наркотиков, которую в России отводят азербайджанцам, таджикам или цыганам, в других странах приписывают русским».
Борис Пастернак — Ромен Роллан. На том берегу неба. Переписка. Предисловие, перевод и публикация писем Евгения Пастернака. — «Знамя», 2002, № 11.
Пастернак — Роллану: «Мне не отказывают в маленьком одолжении (отправить жену и сына к своим родителям в Мюнхен. — П. К.). На путях неофициального покровительства (единственно возможного в этом деле) мне передают и варьируют ответ с полускрытым намеком на то, что я никогда не получу ни согласия, ни отказа на свою просьбу именно потому, что предмет ходатайства неопровержимо требует разрешения. Это косвенный способ указать вам, что вы забыли, что вы раб и не можете ни на что рассчитывать, кроме того, что вам причтут и что (не спрашивая вас) вам припишут в области официальных мифов. Будьте свидетелем. Не делая из этого выводов. Было бы невыразимой подлостью рассчитывать не знаю на что с Вашей стороны и молчаливо намекать на это, повышая цену действия своего рассказа. Но я хочу, чтобы Вы знали о моих унижениях и провалах как внутренней природе моих усилий. Я ее Вам посвящаю».
Читать дальше
