Татьяна Соломатина - Двойное дыхание (сборник)

Ты понимаешь – это твоё время, твоё место. Здесь, сейчас и всегда.

Потом ты говоришь, говоришь…

Пьёшь из стакана крепкий тёплый напиток и опять говоришь…

Немного волнуешься. За них. За каждого. За себя. Но это волнение любви. Любви к жизни, к ним, к себе… От неё приятно внутри и тепло. Как от крепкого напитка, который ты пьёшь. Тепло снаружи и тепло внутри.

Тебя уже не волнует взаимосвязь. Ты волнуешься, но не опасаешься. Просто чувствуешь и течёшь со своим чувством. На волнах тепла.

Тебе хочется закрыть глаза и чувствовать только тепло. В этот миг ты знаешь – в мире, кроме библейской суеты, есть тепло. Настоящее живое тепло жизни.

Так хочется закрыть глаза.

Ещё немного тёплого напитка, ещё несколько слов и всё. Ты закрываешь их и уносишься. Уносишься на волне тепла, со стороны наблюдая собственные мысли. Которые из чувства выглядят не твоими, но всё же такими родными: «Сын… Муж… Внук… Ночь… Огонь… Дочь… Невестка… Надежда… Покой… ДОМ…»

Ты всё ещё волнуешься, но тебе хорошо.

Ты любишь, но тебе уже не больно.

Ты ждёшь, но тебя уже не пугает время.

Ты надеешься, но не перестаёшь действовать сама.

Так приятно и мягко телу.

Так здорово не открывать глаз – они уже впитали через себя всё, что могли. Точнее – что должны были.

Теперь это здесь. С тобой. Внутри.

И тепло…

…Она резко просыпается.

Что-то чудное в этой тихой темноте. Какое-то несоответствие, диссонанс. Она даже пугается… Привыкла, ложась поздно и засыпая или просыпаясь посреди ночи, как сейчас, слышать в темноте дыхание мужа. Разное, но всегда только его дыхание. И сейчас оно есть. Но какое-то странно асимметричное. Это и напугало.

Она осторожно протягивает руку и касается головы… «Маленькая… Ах, вот в чём дело! Внук!» Маленький мужичок. Дышит ровно, медленно и спокойно. «А где же?..» Повернувшись на другую сторону, она свешивает руку с постели, ищет и, наконец, дотрагивается. «Большая… Вот он, оказывается, где! Поздно было… Не хотел тревожить… Завернулся в плед и лёг на полу, рядом с нами… Люблю…»

Над головой в спальне второго этажа спят сын и невестка. В соседней комнате – дочь. Ночь наполняют соловьи. «Середина мая…» Засыпая вновь, она улыбается: «Двойное дыхание… Надо же! Нашла чего испугаться…»

180 ударов в минуту. В норме сердцебиение плода составляет примерно 140, ясное, ритмичное.

Бикс – металлическая коробка для стерилизации.

Рахмановка – родильная кровать Рахманова. (Рахманов Александр Николаевич – русский акушер (1861–1926), организатор родовспоможения).

Смерть плода во время родов.

Детская и материнская смертность – одни из самых чрезвычайных ситуаций в акушерстве и неонатологии, подлежат тщательному рассмотрению целым рядом комиссий от внутрибольничных до министерских.

Неонатолог – врач, специализирующийся на выхаживании и лечении новорождённых.

Второй период родов.

Так иногда шутливо именуют анестезиологов врачи.

Эпизиотомия – разрез промежности.

Акушерские щипцы – медицинский инструмент, состоящий из двух симметричных частей – ветвей, которые могут иметь отличия в строении левой и правой частей замка. Существуют разные модели, но принцип действия одинаков. Также «акушерскими щипцами» называется родоразрешающая операция, при которой плод извлекают из родовых путей роженицы с помощью этого инструмента.

Ценные указания.

Ещё более ценные указания.

Закон суров, но это закон ( лат .).

Обсервация (лат. observatio – наблюдение). В роддоме отделение, в которое госпитализируются необследованные, температурящие и прочие, нуждающиеся в изоляции от здоровых беременных, рожениц и родильниц.

Умение одинаково ловко работать обеими руками, врождённое или выработанное в тренировке (от лат. ambo – оба и dextera – правая рука).

Частота дыхательных движений.

«Любви с первого взгляда, с последнего взгляда, с извечного взгляда». – Цитата из романа В. Набокова «Лолита».

В. Ерофеев. Записки психопата. Москва, Захаров, 2004. Издано по рукописи, в авторской орфографии и пунктуации.