См. также: Руслан Киреев, «Вокруг Толстого. Заметки читателя» — «Литература», 2003, № 15, 16–22 апреля.
Колыбельная для муравейника. Материал подготовили Дмитрий Соколов-Митрич и Татьяна Путятина. — «Известия», 2003, № 145, 14 августа .
Говорит Наталья Маркова, руководитель Центра коммуникативных исследований Института социально-экономических проблем народонаселения РАН: «Наркотик как товар имеет характеристики, о которых мечтает производитель любого продукта. Эйфория, возникающая при потреблении, быстро превращается в жизненную необходимость и гарантирует повторную покупку. Единственный минус — быстрая смерть потребителя. Поэтому наркобизнес нуждается в постоянном обновлении клиентов. Для этих целей и служит драгмаркетинг, законы которого ничем не отличаются от системы продвижения любого другого товара. <���…> Невозможно продавать наркотики, рекламируя их как средство самоубийства (что является истиной). Существует несколько типов мифического позиционирования, привязанного к потребностям: наркотики как средство от депрессии, средство усиления сексуального наслаждения, средство расширения подсознания и т. д. Каждый тип позиционирования имеет грандиозный promotion в СМИ, кинематографе, литературе, но практически неприметен неспециалисту. <���…> Я занимаюсь социологией, изучаю воздействие информации на человека и общество и могу лишь констатировать, что на территории России осуществляется хорошо построенная драгмаркетинговая кампания. Ее методы выработаны западной прикладной наукой. Следовательно, и заказчики — не таджики с афганцами. Пропаганда наркотиков, сексуальная революция, дробление общества на субкультурные группы — это традиционные методы регулирования численности населения, используемые в перенаселенной Европе с середины XX века, и эти цели вполне совместимы с получением прибыли от наркотиков».
См. также: Татьяна Бутурлина, Павел Клубков, «Что делать со скинхедами?» — «GlobalRus.ru». Информационно-аналитический портал Гражданского клуба. 2003, 21 августа ; «Раз скинхеды существуют и в них есть нужда, как в некоем направляемом карающем органе, то борьба с ними станет шлепаньем левой ладони по правой. <���…> Бритоголовые хотят избивать торговцев? — пусть избивают. Но не всех, конечно, а, к примеру, драгдилеров, причем независимо от цвета их кожи. Пусть одно зло борется с другим. Ведь известны лица, рулящие скинхедскими командами, почему бы не раздать им задания, купив кого надо и как надо? <���…> Глупо было бы предлагать бритоголовым переводить бабушек через дорогу и вообще тимурствовать, нужна борьба, которая покажется им героической, но только с другим знаком. Наркоторговец — преступник. Избиение виновного принципиально отличается от избиения невинного в первую очередь для самих избивающих: они уже не звери бессмысленные, не беспредельщики, а почти что воины. <���…> Избивать людей плохо в любом случае и в любом случае противозаконно. Но законность все равно не восторжествует над понятиями, по крайней мере у бритоголовых. Поэтому в который раз надо выбирать меньшее зло».
Анатолий Копейкин. Две жизни Семена Бычкова. — «Подъем», Воронеж, 2003, № 6.
Из Красной Армии — в РОА.
«Кощунство должно быть наказуемым». Беседу вел Алексей Лампси. — «НГ-Религии», 2003, № 14, 20 августа .
Говорит протоиерей Александр Шаргунов: «Сейчас под вывеской свободы слова, свободы совести происходит формирование российской „церкви Сатаны“. <���…> Особенно возмутительно использование в них [коллажах на выставке „Осторожно, религия!“] освященных икон. Для нас не имеет значения, что они были „ширпотребными и грошовыми“, как писали защитники выставки. Для верующих любая икона — святыня, оценивающаяся не деньгами, а Кровью Христовой. Как не имеет значения, деревянный храм или каменный. Поэтому надругательство над освященными иконами абсолютно тождественно уничтожению храмов».
Здесь же — точка зрения директора Сахаровского центра Юрия Самодурова: «С моей точки зрения, самыми интересными и талантливыми [на выставке „Осторожно, религия!“] были работы, подвергшиеся самой большой критике. Например, рекламный плакат Косолапова со стилизованным изображением Христа, надписью „This is my blood“ и банкой кока-колы. Художник выразил свою неприязнь к деятельности тех, кто любой ценой пытается навязать людям свой товар или идею. <���…> Это может оскорбить чувства верующих только в том случае, если они не понимают смысла созданного художником».
Читать дальше
