Альберт Санчес Пиньоль - Золотые века [Рассказы]

— Златрук, Томас Златрук, — представился он. — Можно просто Том.

Он широко раскинул руки, чтобы доказать свои мирные намерения, и, по правде говоря, мне было стыдно поднять винтовку и прицелиться ему в грудь. Черты его лица отличались приятностью, такой приятностью, что мысль о возможности нарушить их гармонию при помощи пули казалась весьма прискорбной.

— Тимоти Ван Руп, — откликнулся я, — но все меня называют Тимом.

Наступила пауза. Потом он заметил:

— Тим и Том. — Он повторил еще раз: — Тим и Том. Забавно получается, не правда ли?

Неожиданно мы вместе рассмеялись, хотя никаких причин для веселья у нас не было. С другой стороны, у нас также не было оснований для того, чтобы сохранять серьезность. Мы расхохотались, хотя двое мужчин, затерянных в горах, гораздо чаще убивают друг друга из винтовок, чем смеются вместе до упаду.

■

Мы договорились обо всем по справедливости. Поскольку я первым занял место на реке, за мной признавались определенные привилегии. Однако мои запасы провизии уже подходили к концу, и поэтому я уступил половину всего золота, которое нам предстояло найти, в обмен на половину его продуктов. Мы сочли эти условия взаимовыгодными, и наши дела быстро наладились. С самого первого дня в наших отношениях установился четкий порядок, и в то же время эта гармония казалась мнимой. В тех местах не принято вести долгие беседы. Мы распределили между собой различные мелкие обязанности и выполняли их строго по очереди, подчиняясь неуклонной дисциплине, словно оба были пруссаками. Остальное время мы проводили на реке, промывая одну за другой порции земли в корзинах из крученой проволоки, напоминавших по форме огромные китайские шляпы. Мы клали землю в эти лотки, и она постепенно растворялась там, а мы с нетерпением ждали, что среди грязи вдруг блеснет нам золотая искра удачи. Том Златрук оказался честным человеком. Но ни одного грамма золота мы не нашли.

После целой недели изнурительного труда я счел своей обязанностью поговорить с ним начистоту.

— Том, — обратился я к нему вечером, — не сердитесь на меня, но, кажется, я ввел вас в заблуждение, сам того не желая. Искать здесь золото не имеет смысла. Мы уже много дней трудимся на реке, и совершенно ясно, что никакого золота тут нет. Только вода, галька, глина и холод. Если мы останемся здесь и дальше, на меня ляжет груз ответственности за ваше разочарование, к тому же я вовсе не хочу, чтобы оно передалось мне самому. Будет лучше, если начиная с сегодняшнего дня каждый из нас пойдет своей дорогой.

— Да ну что вы! — последовал немедленный ответ. — Мы вот-вот откроем такую жилу, какую еще никому не удавалось найти. Неужели вы готовы сдаться сейчас, когда наши пальцы вот-вот коснутся сокровища?

— Я имел в виду только, что мы ошиблись в выборе места, и желаю вам удачи, — говорю это не для красного словца. Мой путь лежит на север или, может быть, на юг, сам еще не знаю.

В моем голосе сквозило некоторое разочарование, поэтому его жаркая речь казалась довольно неуместной. Он вымаливал у меня еще один день с непонятной мне страстностью: „Ради бога, Тим, только еще один день, ну что мы от этого теряем!“ Говорил Том таким тоном, что в этот момент создавалось впечатление, что он ценил мое общество гораздо выше, чем золото. У него были манеры истинного джентльмена, и я почувствовал себя обязанным оправдать его доверие.

На следующее утро я случайно проснулся раньше времени. Кофейник свистел на огне, и этот резкий звук пробудил мое сознание. Дело было летом, и мы спали под открытым небом, просто накрываясь одеялом. Так вот, мой глаз был открыт, но наполовину прятался в углублении подушки. А когда мы смотрим на мир половинкой глаза, нам трудно определить расстояние, отделяющее нас от различных предметов. Я увидел прямо перед собой кофейник, который свистел и выпускал пар, словно крошечный паровоз, а чуть дальше, на берегу реки, Тома Златрука. Что, черт подери, он там делал? Том мыл руки или занимался каким-то столь же пустым делом. Безусловно, никто не может счесть подозрительным поведение человека только потому, что тот с утра пораньше совершает обыденную гигиеническую процедуру. Однако, если речь идет о мужчине, который ищет золото в диком краю и ведет жизнь, подобную жизни лесных зверей, в таком случае вызывает удивление его забота о красе ногтей. Я еще не до конца проснулся или готов был опять задремать, поэтому все казалось мне странным.

— Том? — окликнул я его, откидывая одеяло.