Валерий Павлов - Шаш

После нескольких глубоких вдохов очистились лёгкие, просветлели головы. В руках противников не было видно никаких предметов. Могли прятать. По виду не очень угрожающие, некоторые, пожалуй, моложе друзей. Но их было многовато. Позади них виднелись ворота потерявшего в темноте очертания парка. Друзьям нужно было пересечь этот парк, чтобы поймать такси или случайный автобус.

– Привет! – перед Варом вдруг показалось знакомое лицо.

– Рин! Ты что тут делаешь?

– Вот, гуляю с друзьями.

Вар обратил внимание на троих курящих парней неподалеку.

– Я тебя заметил ещё в кафе. Что, к вам пристала эта шпана?

– Да, козлы какие-то.

Встреча с Рином, с которым они не виделись с окончания школы, была бы приятна Вару при любых обстоятельствах. Он представил своего одноклассника друзьям. Подошли приятели Рина. Они казались старше и матёрей шестёрки, но держались дружелюбно. Один из них знал место, которое закрывалось очень поздно. Было решено немедленно отправиться туда. Вместе с подкреплением они без колебаний приблизились к молчаливой группе. Благоразумный Ляш ещё раз предложил, в этот раз выслушанные с вниманием, извинения. Обе стороны нетерпеливо переждали, пока закончится многословный обмен между Ляшем и вожаком, и, наконец, мирно разошлись.

После этого, следуя тёмными аллеями, компания пересекла парк и уверенно зашагала по безлюдным улицам. В раскрытые окна тихих спален города неожиданно врывался быстро угасающий шум их громкого разговора. Одни бессонные уши слышали начало хмельной фразы, другие – её окончание. Друзья не стеснялись в словах, оставляя после себя где раздражение, где неудовлетворённое любопытство. Никому не приходило в голову говорить тише. На других улицах звуки их голосов отражались от стёкол пустых зданий и наполняли гулким эхом приятный, прохладный воздух ранней осени. Неясные полутона ночи наполняли пьяные головы такими же неясными ожиданиями, немедленно затем испарившимися в душном, прокуренном воздухе места их последней в ту ночь остановки. Они с трудом нашли двери забегаловки и были рады обнаружить там ещё людей и, главное, спиртное.

Рин и его друзья только недавно вернулись из срочной службы, на них ещё была свежа печать армии. Порции водки в стаканах и частота опрокидывания возросли, несмотря на то, что платить за спиртное приходилось уже по ночной цене. Откуда-то всё ещё появлялись деньги. Друзья держались из последних сил.

Вар начал потихоньку халтурить, не допивать, надеясь, что его уловка остаётся незамеченной. Они с Рином успели вполне связно вспомнить свои недавние школьные годы и обсудить одноклассников. И посетовать на то, что не видятся чаще. Рин жил в населённом преимущественно коренными квартале, как раз через дорогу, напротив дома Вара, в десяти минутах ходьбы. Им было по дороге в школу и из школы. Вару всегда нравилась немногословная, уверенная, в то же время немного застенчивая манера Рина. Обоих отличала постоянная готовность гонять мяч. Они всегда старались играть в одной команде и с удовольствием продолжили бы обсуждать памятные игры и моменты, если бы не отсутствие интереса у их нетрезвых товарищей.

В головах участников кутежа, несомненно, появлялись мысли о случайности их компании. По крайней мере, в некоторых головах. Шаши таких разных корней редко оказываются за одним столом. Разве что в молодом возрасте. Впрочем, чужеземцу они наверняка показались бы довольно схожими между собой. Одеждой, речью, манерами. Ведь живут рядом, на одной земле, в одном городе, дышат одним воздухом. Нетренированному глазу непросто заметить отличающие их детали.

Глаза шашей в этом возрасте, разумеется, хорошо тренированны. Все из компании Рина, включая его самого, были коренные. Пьяные языки осторожно обменивались мнениями о погромах в дальнем уголке долины.

– Э-э, правильно сделали. Кто их звал туда? Они очень наглые, не дают коренным прохода. Захватили лучшие земли, понастроили большие дома. Это наша земля, – неожиданно вмешался один из самых молчаливых друзей Рина. Вар не запомнил его имени, но не это беспокоило его.

– Как может быть правильным убивать людей? Говорят, что в домах сгорели дети и старики.

– Пускай уезжают туда, откуда приехали.

Этот шаш был как будто совсем из другого мира. Впрочем, сам факт обсуждения такой темы говорил в пользу взаимопритяжения молодости и родства сыновей любимого города. И теплоты отношений двух хороших друзей.