Олег Рой - Игра без правил

Все устроилось даже лучше, чем представляла себе Дина. Друзья детства встретили ее с распростертыми объятиями, дали денег, да еще взяли на работу к себе в фирму на солидную должность. К тому времени, это был 1998 год, компания «МКИ» значительно разрослась, прочно удерживала лидерские позиции на рынке, и числиться в ней директором по персоналу было очень круто. А делать Дине почти ничего не приходилось, все рабочие вопросы, от мелких, вроде поиска и приема на службу новых специалистов, до крупных, таких, как организация дорогостоящих бизнес-тренингов для сотрудников, решали ее подчиненные. «Девочки», как называла Дина всю кадровую службу компании, отлично со всем справлялись, так что на долю директора по персоналу оставались лишь самые важные дела, которые никому нельзя было перепоручить, – например, сопровождать владельцев компании на какой-нибудь шикарный прием.

Таким образом, программу-минимум Дина реализовала, даже с перевыполнением плана. Пора было переходить к программе-максимум и окончательно устроить свою судьбу, став женой одного из братьев. Только вот какого именно? Решать этот вопрос Дина не торопилась, была одинаково мила и очаровательна с обоими, терпеливо поджидая, что кто-то из них сам сделает первый шаг. Пожалуй, ей больше хотелось, чтобы это оказался Андрей.

К двадцати восьми годам тот, кого она до сих пор так и не смогла забыть, стал еще интереснее, поскольку превратился из смазливого мальчика-мажора, привыкшего с легкостью тратить родительские деньги и с такой же легкостью одерживать победы над девушками, не обремененными излишними «предрассудками», в красивого взрослого мужчину, чей имидж и стиль поведения полностью соответствовали статусу владельца преуспевающей компании. Такой не попрется в шикарный ресторан в тренировочных штанах с «лампасами», как мог сделать Динин покойный муж Толик, и не напялит на шею золотую цепь в палец толщиной. И если ему не понравится что-то в сервисе зарубежного отеля, он не будет орать и материться, а спокойно и с достоинством объяснится с персоналом на хорошем английском языке.

Словом, с точки зрения Дины, Андрей идеально подходил на роль ее мужа. Беда, однако, была в том, что сам Андрей к этому, увы, совсем не стремился. Его личная жизнь по-прежнему была бурной и суматошной, он крутил ни к чему не обязывающие романы с несколькими девицами одновременно, запросто сходился с ними, без проблем расставался, и ни одна из них не занимала ни в его судьбе, ни в душе хоть сколько-нибудь значимого места. Заводить с кем-то длительные и серьезные отношения, не говоря уже о семье, Андрюшка вообще не собирался. Как-то раз во время дружеских посиделок Дине удалось вызвать его на полушутливый разговор о планах на будущее, и Андрей заявил, что собирается жениться годам этак к сорока, не раньше, разумеется, на ослепительной юной красавице, и, это непременное условие, из хорошей семьи, с отличным, лучше всего зарубежным, образованием, свободным знанием нескольких языков, и все такое прочее. Услышав подобное заверение, Дина подняла его на смех, но мысленно лишь горько вздохнула. При таких раскладах ей, челночнице, дочке лимитчицы и вдове «реального пацана» Толика, рассчитывать было не на что.

Пришлось переключить свое внимание на Диму, с которым все казалось гораздо проще. Надо сказать, что личная жизнь Дмитрия Салапа складывалась совсем иначе, чем у его кузена, в основном потому, что братья совершенно по-разному относились к женщинам. Дима не был романтиком в буквальном смысле этого слова, вздыхать под луной и грезить о прекрасной даме, во имя которой он бы днем совершал подвиги, а ночью пел под балконом серенады, ему было несвойственно. Скорее женщины были для него чем-то вроде существ с другой планеты – загадочными, совершенно непонятными, требующими осторожного обращения (а то мало ли!), но при этом довольно симпатичными. Большую роль в подобных взглядах сыграло, разумеется, семейное воспитание – отец с детства внушал маленькому Димке, что они с ним мужчины, а мама – женщина, утонченное и ранимое создание, которое они обязаны защищать, опекать и окружать заботой. И когда Дима вырос, подобное отношение к слабому полу стало его второй натурой. Он вставал, когда в комнату входила женщина, кем бы она ни была, хоть уборщицей, придерживал дверь, пропуская даму вперед, помогал выйти из транспорта, подавал пальто и так далее не потому, что хотел произвести впечатление, а просто не понимая, как может быть иначе. И, разумеется, прекрасному полу это нравилось. Когда Дима вышел из возраста юношеской неловкости и застенчивости, то с удивлением обнаружил, что многие девушки поглядывают на него с интересом и явно не прочь сойтись поближе. Диме это, конечно, было приятно, однако проявлять инициативу в общении с дамами он так и не научился – боялся отказа. «Вдруг мне только кажется, что она мной заинтересована, – думал он. – Вдруг я принимаю за симпатию всего лишь безобидное кокетство, естественное для молодой красивой женщины?» Приглядывался, решал – да, скорее всего, так оно и есть – и не делал первого шага.