Александр Щербаков - Национальный клад. Рассказы о наших помощниках

В ряду ж печальних — упомяну слово «грабильник». Чисто наше, деревенское. Рождено на моей памяти. Притом от граблей конных. Когда пришли тракторные, конные грабли, уступив им место, встали в бригадных дворах на прикол оглоблями в землю. Но ржавели недолго. Догадливые селяне стали из железных зубьев, выпрямляя их в кузне и прикрепляя к таким же пряслицам, делать оградки. Кладбищенские. И прозвали грабильниками, видимо, соединив гроб с граблями. Даже и я хотел заказать кузнецам общий грабильничек для родных могил — матери, отца, двух сестёр, похороненных рядом. Но меня опередил племянник Ваня Берестов, Марфушин сын. Работая на портальном кране в Дудинке, он привёз оттуда (за тыщи вёрст!) ящик алюминиевых прутьев и собрал из них оградку, лёгкую, изящную. А его отец, фронтовичок Фёдор Осипович, с новой женой Татьяной, норильской шахтёркой, покрасили её, спасибо им.

Признаться, подходя ныне к той оградке, я уже невольно высматриваю место и для себя, но… не вижу. Скорее оно — за городом, на пустырях «Бадалыка». Да и оградки, кажись, уходят. Грядут голые кресты иль белые пирамидки. С номерами. Всё, как у «деловых» американцев.

Впрочем, не будем о грустном, повернёмся к родичам грабельным.

И уж если на каком родственном слове стоит подробней остановиться, так это — на гребне, тоже своего рода «снаряде с зубьями для различного употребления».

Прежде всего на язык просится, понятно, гребень головной, служащий для причёсывания, расчёсывания волос, для вычёсывания из них, простите, известной живности, а также для поддержки локонов и кос. В первых случаях предпочтителен частый гребень, во вторых — более редкий. А ещё в былые времена имел распространение тупейный. Теперь уж и слово такое (кстати, французского происхождения) полузабыто. Ну, разве что иные слышали или даже читали лесковский рассказ «Тупейный художник», да и то не у каждого отложилось в памяти, что это за птица. Так вот напомню, что тупеем называли в старину причёску (скажем, в комедии «Горе от ума» Александра Грибоедова есть строка «Раскланяйся — тупеем не кивнут»), этакий взбитый хохол на голове, для ухода за которым был даже особый гребень — тупейный, а цирюльники-парикмахеры, мастера взбивать эти самые хохлы-тупеи, как раз и назывались тупейными художниками. Во всяком случае, так назвал своего героя Николай Семёнович Лесков, редкий знаток русского слова и не менее редкий словесный колдун, которым и поныне восхищаются читатели, умеющие ценить писателей не только за то, о чём они пишут, но и как, каким языком, насколько искусно и выразительно.

Если же делить гребни не по назначению, а по материалам, из которых они изготовлены, то можно назвать — металлические, деревянные, роговые, черепаховые, пластмассовые… Металлические на первое место поставлены не потому, что они самые распространённые, а потому, что, пожалуй, самые древние. Или одни из древних. По крайней мере, археологи в захоронениях среди древностей чаще находят именно таковые — золотые, серебряные, бронзовые… Может, были в те седые времена и деревянные или, скажем, лубяные, но они просто не сохранились в земле, сами превратились в прах земной. Ныне же металлические гребни, обычно — алюминиевые, отнюдь не самые популярные и представлены в основном такой их разновидностью, как расчёска-гребешок с односторонним рядом зубчиков.

В не столь давние времена наиболее распространёнными были роговые гребни, с рядами зубьев по обеим сторонам пластины — частым и редким. Делались они действительно из рогов, бычьих или коровьих. Скажем, в известном юмористическом произведении Ильфа и Петрова «Золотой телёнок» упоминается контора «Рога и копыта», но почему-то словно бы в шутку, хотя подобные конторы по заготовке рогов и копыт действительно были, притом не только в ильфо-петровские тридцатые, но и в пятидесятые, шести-семидесятые годы прошлого столетия, памятные и мне. У нас в селе их закупало отделение районной заготконторы «Утильсырьё». А ещё собирал, мотаясь в телеге по деревням, специальный разъездной агент этой конторы — старьёвщик. И мы, ребятишки, вместе с тряпьём, дырявой посудой из металла, костями и прочими отходами хозяйства, охотно тащили ему бросовые скотские рога, за которые он с особой готовностью одаривал нас «по бартеру» разными игрушками, свистульками, красочками, надувными шарами и теми же роговыми гребешками. Не знаю даже, где изготовлялись они, но выглядели вполне по-фабричному: гладкие, с ровными рядами острых зубчиков, с изящными разводами на полупрозрачной пластине, напоминавшими водяные знаки на денежных купюрах.