Перихан Магден - Компаньонка

Прижав указательный палец к пухлым губам, она вскидывает брови и кивает в сторону двери. Поняла! Я должна отчитаться в коридоре, чтобы не разбудить девочку. Мы очень тихо выходим. Девочка продолжает спать, как ангел.

Прикрывая дверь, шепчу: «Если хотите, пойдемте ко мне в каюту».

Мэри Джейн отвечает: «Шшшш!»

Как только мы оказываемся у меня, она, испепеляя меня взглядом, начинает:

— Все пассажиры корабля в шоке.

А мне-то что до пассажиров корабля! Я отправляюсь в ванну. Долго умываюсь и чищу зубы, чтобы хоть немного прийти в себя. Мэри Джейн сидит в кресле и ждет меня.

Когда я сажусь напротив нее, она продолжает:

— Я не могу поверить в случившееся! Как можно так безответственно себя вести?! Я не могу поверить! И с профессиональной, и с нравственной точки зрения! Каждый должен помнить об ответственности, которую возложил на себя…

— Минуточку, минуточку, — грубо перебиваю я ее. Не намерена выслушивать искусственную, отполированную и, ясное дело, заранее заготовленную проповедь. Да еще и от проповедника, столь далекого от благости!

— Перед вами не известнейший в мире психиатр, не специалист по сомнамбулизму, а просто я, — отвечаю я ей. — А даже если бы было и так, то разобраться в лесу человеческой души, который у нас принято куцо именовать психологией или даже психиатрией, представляется мне невозможным! Короче говоря, только так я могу описать свои ощущения: я в растерянности. Я пребываю в полном неведении по поводу того, когда, где и что мне следует делать. Я двигаюсь словно на ощупь, в темноте. Что касается прошлой ночи, то я, по крайней мере, заслуживаю хотя бы «спасибо». Мгновение, когда я обнаружила ее в бассейне и вытащила оттуда — бог знает как, — и часы, которые мы провели перед тем, как она заснула, были сами по себе чудом. Мне кажется, что я не подхожу для этой должности, на которую согласилась почти против воли. Я одного не могу понять: как такой профессионал, как вы, такая умница, такая аккуратистка, догадались бросить меня одну в таком адском положении? В деле, где я совсем новичок, совершенно одна — вот этого я не могу понять. Вы могли вернуться вечером на корабль. Да что там вечером вернуться, вы должны были быть с девочкой с самого начала, потрудившись посмотреть вместе с ней те мерзкие фотографии.

На сей раз Мэри Джейн искренне вскидывает брови:

— Какие такие мерзкие фотографии?

У меня чуть не вырывается: «Фотографии одной идиотки».

Но я отвечаю:

— Те милые и проникновенные фотографии, одна другой краше, которые прислала ей ее мать! Те шедевры, которые она старательно отпечатала и прислала дочери, безумно счастливой, что мама написала письмо! Особенно композицию «Летучий мышонок»!

Мэри Джейн окончательно теряется:

— Какой «летучий мышонок»?

Я нетерпеливо вздыхаю.

— Она вам не показала, спрятала. Ее мать поместила на одну из своих дурацких фотографий детскую фотографию девочки, напечатала ее лицо среди летучих мышей, которых она сфотографировала в пещере. Девочка обиделась и очень расстроилась. На нее было больно смотреть.

— Извините, но мне ваши слова кажутся немного странными, — постепенно смягчаясь, говорит Мэри Джейн. — «Девочка», как вы изволили выразиться, знает, что ее мать очень известный фотограф, что вместо цветков сакуры весной она снимает то, что, как вы изволили выразиться, является отвратительным. И именно потому она с восторгом и почтением относится к искусству матери, что та смело затрагивает темы, которых другие предпочитают не замечать. Вчера в Афинах мы вместе открыли конверт и вместе смотрели фотографии. Каждая из них была великолепна и поразительна. Я видела и ту фотографию с летучими мышами, о которой вы говорите. Но ни на одной из фотографий не было детского лица. Совершенно точно не было. Если хотите, давайте еще раз вместе посмотрим эти фотографии. Вы сами убедитесь.

— Это невозможно, — отвечаю я. — Я все порвала и выбросила. Когда я пришла к ней, она была ужасно расстроена, у нее был настоящий нервный срыв. Я насильно запихнула ее под душ и, пока она была там, собрала фотографии и снова их просмотрела. Особенное внимание я уделила той фотографии, о которой идет речь; среди летучих мышей было лицо ребенка. Совершенно точно было. Я ужасно разозлилась и, чтобы девочка не страдала снова, порвала все и запихнула в конверт. А конверт выбросила в мусорное ведро в коридоре. А теперь вы, госпожа Праймроуз, пытаетесь сказать, что мне все это померещилось? Этого не может быть, потому что в данном случае померещилось сразу двум людям. И девочка, и я видели один и тот же призрак. Как это назвать — коллективной галлюцинацией? Логичнее, как мне кажется, предположить, что вы не очень внимательно смотрели на фотографию и не заметили ту маленькую деталь.