Новый Мир Новый Мир: Новый Мир ( № 11 2010)

полы белой ситцевой рубахи.

* *

*

Негде было яблоку упасть.

Из коробки жестяной киномеханик

ленту доставал за частью часть

бережно, как будто тульский пряник.

Так скрипел мой стульчик откидной,

словно ключик золотой в волшебной дверце,

словно человек с одной ногой,

у которого засела пуля в сердце.

* *

*

Вдруг появился в небе голубь.

Как будто бы во льду залива

взялась бог весть откуда прорубь,

что было, в общем-то, красиво.

Как будто хлынула наружу

внезапно краска голубая.

Как будто выбралась на сушу

из моря рыба чуть живая.

* *

*

Все кончится сухими хризантемами,

стоящими на кухонном столе,

все кончится обыденными темами —

о жизни и о смерти на земле.

Единственное наше развлечение —

смотреть с утра до ночи за окно —

утратит изначальное значение,

поскольку на дворе темным-темно.

Вода в канаве придорожной — черная,

а в рощице — багряная листва,

но так щебечет лодочка моторная,

что у меня кружится голова.

Березин Владимир Сергеевич родился в 1966 году. Закончил МГУ. Постоянный автор “Нового мира”. Живет в Москве.

Путевой роман

Паломничество моё удалось прекрасно.

Я наберу из своей жизни годов пять, которые дам за эти десять дней.

Лев Толстой в письме к Ивану Тургеневу от 26 июня 1881 года

ПРЕДРЕЧЕНИЕ

9 ноября. Москва — Ясная Поляна

Я вам вот что скажу — в великой русской литературе всё очень продумано. И более того, всякий писатель, если он, конечно, настоящий русский писатель, сначала сообщает что-нибудь, а потом уже исполняет это в своей жизни. Напишет Пушкин про дуэль — и, пожалуйте бриться, вот его уже везут на Мойку с пулей в животе. Как начнёт писать человек про самоубийство героя, так натурально, значит, найдут писателя совсем неживым. Страна не зарыдает обо мне, но обо мне товарищи заплачут.

Толстой — великий русский писатель, и поэтому он честно сообщил, что уйдёт из дома. Причём он постоянно сообщал об этом — в разное время и разными способами.

Вот, к примеру, заводил он волынку: слушай, читатель, вот тебе история про кавалергарда. И вот уже следишь за тем, как человек с бородой идёт с двумя старушками и солдатом. Не можешь оторваться, пока не дочитаешь до этой последней сцены, где едет на шарабане барыня с каким-то путешественником-французом и всматриваются вles pèlårins,то есть странников, которые, по свойственному русскому народу суеверию, вместо того чтобы работать, ходят из места в место.

Человека с бородой принимают за сына священника и замечают, что чувствуется порода. Всем раздают по двадцать копеек.

— Спаси Христос, — отвечает этот как бы старик. Шапки на нём нет, и он лыс. Как настоящий даос, старик чувствует равнодушие к этой ситуации. Через девять месяцев его поймают и сошлют в Сибирь как беспаспортного. Там он будет работать у хозяина в огороде и ходить за больными. Но это всё в идеале. Это такая мечта, как надо уйти, — записанная за двадцать лет до попытки.

Есть у Толстого и другая история, это такая пьеса — “И свет во тьме светит”. Это, собственно, рассказ про него самого и про то, как неловко и болезненно желание жить не по лжи. Как сопротивляются ему люди и как мало оно приносит счастья. Главным героем в этой пьесе был сам Толстой под именем Николая Ивановича. Николай Иванович собирается бежать из дома вместе со своим бывшим слугой Александром Петровичем. Этот Александр Петрович уже бормочет: “Будьте спокойны, пройдем до Кавказа без гроша. А там уж вы устраивайте”. Герой отвечает ему: “До Тулы доедем, а там пойдем. Ну, всё готово”. Но ничего оказывается не готово, беглеца останавливают, и он возвращается в привычный ад, где лодка убеждений бьётся о каменный берег быта.

Всё началось с того, что мне позвонил Архитектор. Жизнь моя была негуста, и я был рад каждому звонку.

Архитектор спросил меня, как я отношусь к Толстому. Я задумался и начал открывать и закрывать рот, как обычно это делают рыбы.

— Так вот, — продолжил Архитектор, — давай поедем в Астапово.

— И умрём там? — с надеждой спросил я.

Он замолчал. Видимо, эта мысль ему в голову не приходила. Он вообще был человек бесстрашный.