“Литература здесь — только повод и материал для того, чтобы говорить — даже не о культуре, но о человеческой природе, спроецированной на культурные условности.
О том, что она очень во многом создается ими — и помимо них в конечном счете вряд ли существует”.
Павел Басинский. “Коллеги! Не судите строго…” Известный критик Павел Басинский выпускает в издательстве “Вагриус” художественное исследование “Русский роман”. Беседу вела Полина Ханбигян. — “Взгляд”, 2008, 19 марта.
“И тогда я сказал себе весело: „Если ты такой умный, если так много знаешь о русском романе, ну и напиши этот самый русский роман”. <���…> Я не утверждаю, что написал хороший роман. Но я стопроцентно утверждаю, что написал: а) роман и б) русский роман. <���…> Конечно, я понимаю, что подставился. Критик, который сам написал роман, похож на голого монаха. До этого всех поучал, каким надо быть человеку, а как разделся — смотреть стыдно! Критик, который сам вышел на литературное поле брани, обречен на избиение”.
Сергей Беляков. Противостояние почвенников и либералов, на мой взгляд, естественно и неизбежно. Беседовал Захар Прилепин. — “АПН — Нижний Новгород”, 2008, 20 марта .
“<���…> более всего хочу найти нового литературного героя, который прославил бы и затмил своего создателя, как Остап Бендер прославил и затмил Ильфа и Петрова, как Шерлок Холмс прославил и затмил Конан Дойла”.
“Противостояние почвенников и либералов, на мой взгляд, естественно и неизбежно. Плохо другое. До сих пор не преодолена литературная замкнутость. Однажды разговаривал с замечательным литератором-почвенником, талантливым и умным человеком, и выяснил, что он не знает, кто такой Иличевский. То же самое и у либералов. Одна приятная и эрудированная дама объявила, что не читает мои статьи, потому что у меня „имперское мышление””.
“Романа Сенчина я долго ругал за отсутствие воображения, назвал даже как-то „лишним писателем”. Но после „Льда под ногами” я взглянул на его творчество другими глазами. Да, это одна из ключевых фигур в современной литературе. Писатель-хроникер. Его произведения можно будет использовать как источник по истории
повседневности”.
Кира Богословская. Сериалы: welcome в мир иной. — “Искусство кино”, 2007, № 9 .
“Базовые метафоры успешного сериала должны соответствовать тем течениям культурных и общественных настроений, которые преобладают в данный момент в обществе. Но при этом соответствовать им не прямо, а таким образом, чтобы зритель, сидящий у телевизора, продолжал оставаться в пространстве символической безопасности — лично ему, его картине мира, ценностям, идентичности в момент просмотра ничего не должно угрожать”.
“По результатам исследований именно за счет актуализации базовой тревоги не имели достаточного рейтингового успеха многие передачи и программы, посвященные реальным и актуальным для всех зрителей темам нашей жизни — детям, здоровью, социальной проблематике”.
Михаил Бойко. Режим неизвлеченных смыслов. 60 лет философу Федору Гиренку. — “НГ Ex libris”, 2008, № 10, 20 марта .
“Этому философу удалось поставить, пожалуй, самый точный диагноз современности — „режим неизвлеченных смыслов” и „антропологическая катастрофа”: „В мире антропологической катастрофы скорость смены одного события другим так велика, что значения и смыслы не успевают осесть. Выпасть в осадок. А если они и кристаллизуются, то мы их не успеваем сделать фактом сознания. Поэтому сегодня каждому из нас приходится жить в режиме неизвлеченного смысла. В мире неясного и неочевидного. А если мир неясен, если он лишен смыслов, то в нем невозможно и напряжение воли. А если в мире нет воли, то в нем нет и того, что существует, если мы
хотим, чтобы оно было. Предметы воли и веры исчезают, растворяются в мире причинных зависимостей. Мир как бы проседает”. Оттого, как голодному человеку снится обед, а вшивому — баня, современному человеку грезится Апокалипсис — карающее, но очистительное вторжение извне. Современный кинематограф отражает одержимость этим страхом…”
Михаил Бойко. И щуку выбросили в реку. Памяти философа и литературоведа Георгия Гачева. — “НГ Ex libris”, 2008, № 11, 27 марта.
“Сложно припомнить другого гуманитария, который, стыдясь односторонности своего образования, в середине жизни принялся бы заново штудировать математику, физику, химию и биологию. Гачев решился. К сожалению, слишком увлекся выискиванием гуманитарных параллелей естественнонаучным понятиям. Электромагнетизм у него
Читать дальше
