— На бураки? А вы когда-нибудь были на бураках? Я вас спрашиваю, вы когла-нибудь были на бураках?
— Мы много чего познали в этой жизни, Ируся, а на бураках не доводилось бывать. Но мы и без бураков знали, что и где можно себе позволить, не бесились, как те собаки.
— А я на бураках была. И знаю, как бесятся там. Вот уж где и вправду не люди, а собаки. Вы когда-нибудь слышали, какие слова произносят мужчины на бураках? Я могу процитировать!
— Не надо, не надо, Ируся. Ты лучше подтяни свои джинсы.
— А женщины, если этих особ, конечно, можно назвать женщинами! Вы когда-нибудь видели, как они наклоняются и качают своими жирными задами! И воют, и верещат, когда мужики проходят мимо них...
— Не надо, Ируся, не надо, в жизни много всякой грязи, надо думать о высоком... о святом...
— Да, про “Аиду”... про “Травиату”... или, в крайнем случае, про “Наталку Полтавку”! Я же именно со святого и начала! Кто завел разговор про стаскивание штанов и про бураки?
— Ируся, если ты такая, — Людмила Харитоновна долго ищет нужное слово, — темпераментная... девушка... почему ты развелась? Ты же была замужем, и все было хорошо...
— Кто вам сказал, что все было хорошо? Я его н-ненавидела, как... как мужика с бураков!
— Ируся, деточка, так зачем же ты тогда выходила за него замуж?
— А вы думаете, хорошо жить, когда все тебя спрашивают: где была, когда вернешься? То хозяйка квартиры, то вы с комиссией явитесь! Думала, буду разведенной, не так контролировать будут каждый шаг! А вы ничего не понимаете!
— Зря ты так думаешь, Ируся. Мы гораздо больше тебя понимаем.
— Ну так пустите нас на этот вечер! Увидите, мы ничего вам не испортим. А вы еще успеете в Оперу...
— Ируся, мы прожили большую жизнь... И много чего понимаем. Даже то, о чем не говорят. Раньше, когда были лучшие времена, у нас много людей останавливалось, ты же знаешь, мы никому не отказывали, и твоей маме тоже. И знаешь, останавливались у нас как-то молодые из вашей Хотиновки, они ехали в Ялту и проездом одну ночь ночевали у нас. Мы с Олесем Ивановичем постелили им в гостиной, на этом диване, где ты сидишь. А себе в этой спаленке, совсем рядом. И ты знаешь, Ируся, они, пока спали у нас, ничего себе не позволили! Это было так культурно! Так порядочно! Так интеллигентно! И ты знаешь, Ируся...
— Тетя Люда! Помните, у вас жила кошка Шарлотта?
— Царство ей небесное. — Людмила Харитоновна и Олесь Иванович в унисон всхлипнули.
— Помните, вы ее прооперировали, потому что она все время сбегала к котам! И вы ее не били и не читали ей лекций про высокую мораль! У меня та же самая проблема! Я к вам пришла с горем, а не с блудом! — Ируся опять перешла на сумасшедший крик. — Я бы тоже сделала себе операцию! Но где?..
— Замолчи, Ируся, замолчи, ты еще должна родить ребенка, и все будет по-другому!
— Я не знаю, встречу ли я мужчину, от которого захочу ребенка!
— Встретишь, обязательно встретишь!
— Я до тех пор помру! Вы ничего не понимаете! Если лично с вами такого не было, то вы думаете, что такого вообще не бывает!
— Ируся, что ты делаешь, встань с колен и подтяни штаны! Ируся, положи нож! Ируся, у тебя кровь на шее, Ируся, что нам скажет твоя мама! Ируся, мы сейчас посоветуемся с Олесем Ивановичем, может, мы сможем оставить тебя тут! Который час? Двадцать минут седьмого! Нам отсюда близко! Может, мы еще успеем в Оперу, только отдай сюда нож!
Ируся упала лицом на пол. Расстроенный Олесь Иванович поднял ее, попробовал натянуть на нее джинсы. Ируся отскочила и завизжала:
— Куда ты свои руки суешь, старый развратник! Корчишь из себя праведника, а сам только про то и думаешь! Езжай, поработай на бураках! Сезон еще не закончился! Пойди послушай и посмотри, как оно там!
— Ируся, ты утратила разум, деточка, успокойся!
— Вы могли этому помешать! Я к вам пришла как к друзьям! А вы старые святоши, а не друзья!
— И-ру-ся! Мы посоветуемся с Олесем Ивановичем на кухне и, скорее всего, разрешим тебе то, о чем ты у нас просишь. Только подожди немного! И главное, успокойся. Успокойся. Вот так. Вот так. Ируся больше не плачет. Больше не плачет. И даже не хлюпает. Все хорошо.
— А можно, я пока позову сюда своего парня? Он замерз внизу.
— Конечно, деточка! Надо было сразу идти с ним!
Читать дальше
