Подгибаются ноги, слезятся веки.
Он вернулся сюда, одолевши старость,
Чтоб оплакать друзей, молодых навеки.
Разгоняет волну налетевший ветер,
За кормою чайки кружатся в гаме.
Он вернулся сюда через полстолетья,
Чтоб обняться с выжившими врагами.
И жена возражала ему, и дети,
Но упрямо, сквозь время и расстоянье,
Он вернулся в суровые воды эти,
Совершив нелегкое покаянье.
Ветераны надели свои медали,
Становясь моложе в мундирах чистых,
Лишь ему надеть ордена не дали,
Потому что заслужены при нацистах.
Низко тучи несутся над головою,
А внизу под нами, во тьме кромешной,
Проплывают неспешно суда конвоя
С самолетами сбитыми вперемешку.
И собравшие свой невеселый кворум,
В сотый раз пересчитывая потери,
Старики запевают нестройным хором
“Розамунду”, “Катюшу” и “Типерери”.
Мы на грунте погибшее ищем судно,
Доверяя архивным местам и датам,
Но отдельно лежащее судно трудно
Обнаружить по этим координатам.
Потому что, сколько бы ни искали,
На какие бы цели ни попадали,
Это дно от Норд-Капа и до Усть-Кары
Сплошь усеяно сгинувшими судами.
Потому что мертвым на дне не больно.
Продолжается жизнь, остальное — ложь все,
И венки на корме — как глубинные бомбы:
Их куда ни бросишь — не промахнешься.
Над “Ижорою”, “Олопаной”, “Курском”
Стая рыб стремительная несется.
В двадцать первый век мы уходим курсом,
И над Новой Землею восходит солнце.
19.VII.2003.
Борт ГИСУ “Сенеж”.
Баренцево море.
Слово о странствующих
САМОДЕЛЬНЫЙ САМОЛЕТ САНАТОРИЙ ДЛЯ ЛЬГОТНИКОВ
СВЯТЫЕ РОДНИКИ СВЯЩЕННИК И ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СЕКТА ОПРИЧНИКОВ СЕЛЬСКИЙ АЙБОЛИТ СЕЛЬСКИЙ УЧАСТКОВЫЙ СЕЛЬСКИЙ ФЕЛЬДШЕР СКИДКИ НА ПРОЕЗД ДЛЯ ЛЬГОТНИКОВ СЛАДКАЯ ЖИЗНЬ ЗАКЛЮЧЕННЫХ СОЦИАЛЬНЫЕ УСЛУГИ СПАСЕНИЕ УРОЖАЯ СТЕРЛЯДЬ ВОЗВРАЩАЕТСЯ СТУДЕНЧЕСКИЕ ОТРЯДЫ СУДЬБА ОТШЕЛЬНИКА СУДЬБА УСАДЬБЫ ТЮТЧЕВЫХ...
— Это не глубокий системный бред, это... Что это такое? Открыт прием рабочих гипотез…
— Ты, как Самоучка Сартра, решил идти по алфавиту. А что будешь делать, когда дойдешь до яхт, язв и ядов? О чем тогда рассказывать зрителям?
— Маленькая поправочка: это все рабочие названия сюжетов, начинающихся на букву “с”. Сняты за последние два с половиной года. Если б я все названия по алфавиту выложил, меня б точно решили в Кащенко определить.
— Он снимает сюжеты по алфавиту. Потому что жизнь его запарила, работа — особенно, он задыхается и страдает. И тут доходит до буквы “ю”, понимаешь? Делает сюжет про юнгу, про юбки, которые в моде этого сезона…
— …съездил в Юрмалу...
— ...но даже это не помогло! Потому что впереди — “Я”. И тут он решает!..
Наподобие Чичикова почти не вылезаю из своей брички-“десятки”. По дорогам России и по дорогам души... ухабы, гололед, встречные фары в глаза. Иногда тряско, иногда задремлешь. Однообразие мелькающих деревень, бензозаправок, кафешек, коровников, водонапорных башен, табличек на въезде и выезде, мостов, постов ГАИ, колоколен, поворотов налево-направо, гаражей, заборов, зон, лесов, старух, поднявших руку не-попутчиков. Сколько езжу, а все не скучно.
— В этом есть свой кайф. Мне нравится. Именно не цель, куда едешь, а сам процесс езды.
— Дорожная терапия... очень русское средство против хандры и меланхолии.
Как говорит мой водитель: “Мы не ездим, мы ебошим!”
За два с половиной дня — почти полторы тысячи километров. Тучи, цепляющиеся за край леса, — это не лирический образ, это правда о Русском Севере. Судя по путевым впечатлениям, по меньшей мере три губернии накрыло дождем.
...БАБУШКА-ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬ БУРЛАКИ НА ВОЛГЕ БЕДЫ ВЕТЕРАНА БЫКИ ДЛЯ КОРРИДЫ... БЕЗРАБОТНЫЕ ФИЛОЛОГИ!..
— Заставил сегодня юную вологжанку читать стихи Заболоцкого: “Не позволяй душе лениться, / Чтоб воду в ступе не толочь...” Ну и далее по тексту. Читала раз восемь, а я не уверен, что вставлю этот эпизод при монтаже.
— Жестокий вы. НЕ люблю эти стихи почему-то...
— Она их вообще НЕ знала! Выпускница филфака, блиннн!
Читать дальше
