За распахнутыми в ночь окнами кафешки шумели, набегая на берег, волны, йодисто пахло водорослями, вином, жарящимися на мангале во дворе шашлыками, и так хотелось еще чего-то, волшебного и прекрасного, что крышу у народа сносило прямо на глазах.
От растерянности Невидимка, в отличие от остальных танцующих, так и оставался в кедах. Скорей всего, он просто не замечал этого, он не замечал ничего, кроме той, которая танцевала с ним, положив ему на плечи тонкие смуглые руки.
Но и на этом чудеса не кончались. Неожиданно Беатриче остановилась, опустилась перед тоже застывшим Невидимкой на корточки и стала развязывать на его обуви шнурки. Несколько секунд он ошалело смотрел на нее сверху вниз, потом тоже резко присел и стал ей помогать, хотя на самом деле скорее мешал. Все происходило настолько естественно, что никто даже не обратил на это внимания.
Танцы продолжались как ни в чем не бывало, одна мелодия перетекала в другую, и теперь Невидимка танцевал как и другие — босиком. Он танцевал в общем круге, уже отдельно от Беатриче, которая подлетала то к одному, то к другому, закруживала, заверчивала, не давая дремать, и так продолжалось довольно долго, пока хозяева кафе наконец не перестали разносить вино.
За окнами начинало светлеть.
Однажды поздно вечером, когда в палатке никого не было (народ еще не вернулся с гулянок), а он уже пристроился на ночлег и даже начинал задремывать, послышались чьи-то голоса, причем один, женский, он мгновенно узнал. Ускользнуть времени не было, и он замер, стараясь даже не дышать. Полог палатки откинули, внутрь проник тусклый свет от фонаря снаружи, но тут же снова стало темно.
Голоса сменились почти неразличимым шепотом.
Протяжно скрипнула койка в другом углу.
Так бывало: кто-нибудь договаривался с соседями по палатке, чтобы воспользоваться их отсутствием. Невидимку обычно тоже предупреждали, и он спускался со своего уступа позже обычного, рискуя в кромешной южной тьме свернуть себе шею, а то и вообще искал другого прибежища. Но в этот раз никто его ни о чем не предупреждал. Не исключено, что визит был случайным, а палатка выбрана наугад или по причине ее отдаленности.
На некоторое время воцарилась тишина, которую нарушали только шум прибоя и отдаленная музыка с дискотеки на соседней турбазе. Он лежал, весь обратившись в слух, боясь закашляться или, не дай бог, чихнуть.
Наконец стали различимы не очень отчетливые звуки, о происхождении которых нетрудно было догадываться. Потом звуков стало больше, кровать заскрипела, завибрировала, наметилась возня, которая, впрочем, быстро прервалась. Вскоре мужской голос как-то жалко, уныло произнес:
— Не получается.
Снова все стихло.
Возня возобновилась, но, судя по всему, с тем же самым результатом. Опять стихло, потом кровать вздрогнула, настил отозвался под удаляющимися шагами.
Уже снаружи послышалось почти весело:
— Счастливо!
Точно она, сомнений не было.
Внизу шумело море.
Выждав некоторое время после ухода неожиданных гостей, вылез из своего укрома и Невидимка. Он сидел на краю кровати, под которой только что скрывался, и тупо смотрел перед собой. Бог знает, о чем он думал и думал ли о чем? Скорей всего, он пребывал в состоянии прострации — так показалось, когда народ стал возвращаться на ночлег. Может, от нервного перенапряжения он просто отключился и теперь спал сидя, чуть покачиваясь и не замечая ничего вокруг. Он сидел и ни от кого не прятался, не отвечал на вопросы, а потом медленно поднялся и, не произнеся ни слова, как сомнамбула, вышел из шатра. Наутро под койкой не обнаружилось и его сумки.
Больше ни в лагере, ни в окрестностях его не видели.
Говоря о Шеле Сильверстейне, многие западные исследователи используют оборот «человек Ренессанса». Его дарование художника и литератора действительно отличалось редкостной универсальностью. Сильверстейн писал детские стихи и рисовал комиксы для «Плейбоя», был автором притч, оглашаемых с церковных кафедр, и сделал нецензурное переложение «Гамлета» в стиле рэп. Он блестяще иллюстрировал свои стихотворения и сочинял великолепные песни. Получил «Грэмми» и номинировался на «Оскара»…
Он обладал невероятной способностью — совмещать несовместимое.
Читать дальше
