Лидия Ивановна:
— Расскажи, Борис, как ты оцениваешь свое поведение. Исходя из этого будем принимать решение. Думай скорей, не задерживай! Смотри мне в глаза! Это тебе не шалости — то, что ты сделал! Гляди в глаза, говорят! Не притупляй свой взгляд! Герой! Оружие носил, соляной кислотой плескался! А комиссии не отвечаешь! Смотрите, молчит. Дошло до холодного оружия, а мужества, чтоб сказать — “да, я был гадким, плохим”, у тебя нет. Ну, говори же!
Петя (тихо):
— Я исправлюсь.
— С кем дружить будешь? Смотри, дружи с тем, кого тебе посоветуют учителя. К концу четверти, Борис…
— Я Петя.
— Это не имеет значения. Пусть Петя — так вот, к концу четверти ты исправишь свои отметки?
— Да.
— Станешь искренним?
— Да.
— Мужественным?
— Да…
— Так вот, Борис…
— Он Петя!
— Так вот, Петя, ты взял из шкафа соляную кислоту. Говоря образно, ты украл ее. Между тем мы идем к коммунизму. В библиотеках у нас открытый доступ к полкам. У нас принят моральный кодекс, подумай об этом, Боря!
— Я — Петя!
— Пусть Петя. Одумайся! Посмотри мне в глаза! В трамваях и троллейбусах у нас нет кондукторов, а ты, Борис, что делаешь? Если ты себя не исправишь, то будет плохо! Мы будем осуществлять контроль над твоим воспитанием, и твоим родителям мы подскажем, как тебя воспитывать. Запомни это, Борис! Мы выносим тебе предостережение, а также испытательный срок.
Ну а вы, родители, выглядите не в том плане, в каком нужно. Ваша семья готовит моральных калек. Он — уже моральный калека. Предлагаю оштрафовать родителей на 10 рублей и сообщить на работу. Кто против?
Принято единогласно!
Введите следующего!
На вокзале в Мичуринске
Бабка:
— Плохой поп: пьет, ворует, девушек обманывает. Пускай газета про него напишет, какой он есть плохой.
— Церковь от государства отделена, газета не может вмешиваться в церковные дела.
— А может, государство нарочно такого попа поставило, чтобы подорвать в народе веру? Люди так и говорят: этот поп — от государства.
Чей-то голос из толпы:
— Э, бабка, не нам с тобой попов судить. На это черти есть.
В детском доме
За мной ходит мальчик лет одиннадцати. Вдруг спрашивает:
— Правду говорят — вы письменница?
— Да вот говорят.
— А вы умеете как Жюль Верн?
— Нет, как Жюль Верн я не умею.
— А почему?
— Не умею так хорошо придумывать, как он.
Помолчав:
— А стихи умеете?
— Нет, не умею.
— Что, нескладно получается?
— Да, знаешь, не очень складно.
Молчит.
— А вы постарайтесь, постарайтесь, чтоб — как Жюль Верн!
PRO DOMO SUA. К. И. Чуковский и М. В. Юдина
Переписка писателя Корнея Чуковского (1882 — 1969) и музыканта Марии Юдиной (1899 — 1970) невелика, непродолжительна, сохранилась (или доступна нам) не полностью, однако было бы странно и обидно, если бы их знакомство не оставило никаких документальных следов.
Мы знаем об этом знакомстве очень мало, хотя, возможно, оно имело долгую историю. Афиши о литературных лекциях Чуковского и концертах Юдиной висели рядом еще в Петрограде — Ленинграде 20-х годов и привлекали внимание, в общем-то, единой публики. Совпадали, если не вполне, то в значительной мере, круги их общения. И в том и в другом были композитор А. К. Глазунов и А. М. Горький, А. Н. Толстой и Е. В. Тарле, обэриуты и С. Я. Маршак, М. С. Шагинян и партийный функционер П. Ф. Юдин (однофамилец и в 1934-м сосед М. В. Юдиной по коммунальной квартире, а в 1944-м автор разгромной статьи «Пошлая и вредная стряпня К. Чуковского»), К. Г. Паустовский и С. М. Михоэлс, Д. И. Заславский и Н. П. Анциферов, А. И. Солженицын и Ф. А. Вигдорова… В 1947-м Лидия Корнеевна Чуковская была в доме у Юдиной при чтении Пастернаком первых частей «Доктора Живаго». Юдина приезжала в Переделкино, дружила со многими его обитателями: Пастернаком, Кавериным, Заболоцким и их семьями. Привозила детей знакомых на знаменитые «костры» Чуковского. 6 ноября 1965 года играла на панихиде по Николаю Корнеевичу Чуковскому: «над гробом сына в честь дивного старика отца» 1 . А 30 октября 1969-го, после смерти Корнея Ивановича, организовала его отпевание в храме.
Читать дальше
