Новый Мир Новый Мир: Новый Мир ( № 11 2006)

Виктор Топоров.Живой. Ужасы жути. — “Взгляд”, 2006, 14 июля.

“Проханов — живой писатель, жутковатый, но живой; и чем дальше он, пусть и опираясь на реалии, отрывается от реальности, чем безвкусней, чем низкопробней, чем вопиющей становится его пародийное визионерство, тем очевиднее чуткому читателю: так, как Проханов, описывать современную действительность нельзя. Но по-другому — нельзя тем более”.

Людмила Улицкая.“Наше общество от невроза вины не погибнет”. Беседу вела Ольга Мартыненко. — “Московские новости”, 2006, № 28, 28 июля.

“Книга, которую я сейчас закончила, острая. Это удар в очень болезненное место нашего мира. С другой стороны — я совершенно спокойна, потому что я сделала то, о чем и не мечтала. <���…> Гладко эта книга не пройдет. Если она пройдет гладко, это будет означать, что она плохо получилась. <���…> Он имеет подзаголовок — „По следам документов, переведенных с польского, немецкого, английского и иврита”. В центре — католический священник, еврей по национальности, служивший в молодые годы в гестапо переводчиком, партизанивший, принявший католичество после войны. Монах-кармелит, убежденный сионист, приезжает из Польши в Израиль, увлеченный идеей восстановления церкви Иакова. То есть церкви, построенной по образу первой иерусалимской церкви, возглавлял которую Иаков, брат Господень. Это была церковь, в которой богослужение проходило еще на языке Спасителя. Речь идет об иудеохристианстве, о том христианстве, которое зародилось в недрах иудаизма, о том, что исповедовал Иисус и которое заменилось сто лет спустя несколько иным, сформулированным апостолами. В некотором смысле это было христианство уже не Иисуса, а апостолов Петра и Павла, вариант христианства для язычников. Герой моей книги, совершавший свои антифашистские подвиги во время войны, вступил в зрелые годы в духовную брань. Ему было чрезвычайно важно ответить на вопрос: во что веровал мой Учитель? На этом пути герой начинает отсекать все то, что ему кажется излишним, обусловленным исторически, этнографически. Он ищет „минимального” христианства. И его ответ — не так важно, во что именно вы веруете, какова система догматов, как то, как вы себя ведете. То есть — не „ортодоксия”, но „ортопраксия”. Мне эта мысль представляется чрезвычайно важной в наше время”.

Елена Фанайлова.Русский Букер и все-все-все. — “Критическая масса”, 2006, № 2.

“Неизбежное предуведомление: данный текст не является обзором деятельности Букеровского комитета, Букеровского жюри, авторитетным рассмотрением какой бы то ни было политики Русского Букера. Это всего лишь скромное описание некоторых внешних черт публичного функционирования премии, нечто вроде скетча или, точнее, комикса, к тому же нарисованного недружелюбною рукою, поскольку автор этого текста не уважает современную русскую прозу. Не то чтобы он ее сознательно и активно отвергал и вообще испытывал какие-либо сильные эмоции на ее счет; просто она автору совершенно неинтересна и не нужна для нормального функционирования — ни биологического, ни артистического, ни медийного его тела”.

Стивен Фрай.Неполная, но окончательная история классической музыки. Фрагменты книги. Перевел с английского С. Ильин. — “Иностранная литература”, 2006, № 7.

Напечатано в рубрике “Ничего смешного”. Так оно и есть.

Валерий Черешня.Ровным счетом 37. — “Стороны света”, 2006, № 3.

“Положение женщины — отчаянное. Любого человека треплет переменчивая лихорадка желаний, приводящая к краху, независимо от того, осуществляются эти желания или нет. Но если мужчина имеет дело со своим желанием, то женщина — еще и с чужим. В этой вдвойне безнадежной ситуации только отчаянная глупость и страсть к лицедейству помогают сохранять оптимизм”.

“В метро мать — девочке, которая молча глотает слезы: „Сейчас же вытри слезы, а то получишь по морде”. Замечательная метафора жизни, лозунг каждого дня для стоика”.

“У русской поэзии одна молодость, один источник подлинной силы — 18 век. И когда приходит время, она обращается к нему, словно вынимает грубый варварский камень из-за пазухи. Так поступал Бродский, так поступают все, кто обладает чувством здорового отвращения к заигранной форме и блужданиям в тупике”.

Валерий Шубинский.[Алексей Цветков, “Шекспир отдыхает”]. — “Критическая масса”, 2006, № 2.