— Вижу.
— Для тебя он — бог. Вон тот. Справный такой. Нет, нет!.. Не толстый, как ты, а справный… Кто он?.. Он для тебя Пал Палыч.
— Но мне надо знать, сколько он заплатит?
Цыкнув на холуев, Стратег продолжает:
— …За Артема… Пал Палыч. Вы наш вдохновитель. Но близок час, когда вы будете вдохновлять не нас, пеструю команду… не нас, жалкую свору… не нас, чиновничью свиту — а всю тучную, ожиревшую Московскую думу. Можно выпить нам за это, Пал Палыч?.. Мы чуть-чуть волнуемся. Мы чуть-чуть торопимся. Мы чуть-чуть забегаем и спешим, Пал Палыч, но… Но все-таки мы выпьем уже сегодня, уже сейчас!.. за это?!
Босс, он же спонсор, — человек молчаливый. Он произносит ровно одно слово:
— Пей.
И едва заметно кивает головой. Он спокоен и занят — разделывает ножом и вилкой кусок ягнятины.
Теперь в духе времени, конечно, о ГБ.
— Гэбисты, я слышал, кой-где сделали популистские районные отделения. Офис как офис. Как бы ближе к народу. И дверь прорублена — прямо на улицу. Прямо в объятия к народу… Заходи хоть все!
— А что? Демократизация. Правильно.
— У входа сидит расслабленный гэбист. Мужичок-канцелярист с милым лицом. Как в жэке. Заходи, народ!
— И что?
— А ничто — принимает жалобы.
Телохран и Хозяйчик все еще перешептываются.
— Это же, можно считать, корпоративная встреча!.. Цена другая! Цена соответственно встрече…
— Если ты еще раз разинешь…
— Я разину свой рот столько, сколько я захочу.
— Это правда. Но ты захочешь его разинуть ровно столько, сколько я тебе разрешу.
— Я…
И наконец вместо слов — тихий стон часто обижаемого человека. Это телохранитель, упрощая разговор, стиснул трепещущую руку Хозяйчика. Своей заждавшейся клешней. И дальше — шепотом:
— Видишь тот темный уголок возле той двери?
— Ви-и-ижу.
— Хорошо видишь?
— Хо-о-рошо.
— Иди туда, сядь и думай о женщинах.
*
Это правильно, — Босс, он же спонсор, главный в застолье и зачем ему париться?.. Правильный человек сам собой держится в теньке.
Политика для Босса — недавний, но кой-где в перспективе уже зрелый плодоносящий бизнес. Конечно, подстраховка. В параллель он поддерживает сразу трех таких выдвиженцев, как Артем. И за один только этот бурный летний месяц три митинга.
И соответственно — три таких застолья.
Да, да, да, он продвигает Артема Константу во власть. Да, вложил в Константу свои честные деньги. Да, пришел поощрить, порадеть за своего выдвиженца, который так дразняще удачно выступает на митингах… Импровизирует под открытым небом. На ветерке. А с каким блеском врывается на экран ТВ!
Свой-1 и Свой-2 сидят рядом. Им наплевать на знаковое молчание Босса. И, если уж до конца, на самого Босса тоже сейчас наплевать. С пятой-то стопки перестроечный гражданин может почувствовать себя свободным?!. Ну хоть с шестой!
— А нужен ли Пал Палычу в нынешней Думе именно Артем Константа? как мыслишь?.. За него уже проплатили? Много ли?
— Потратились.
— Однако народу, если про сегодня, было маловато.
— Но не потому, что поутру!.. Пал Палыч мог бы и светлым утром собрать стадион. Но он четко сказал, как отрубил, — пока что только “свои”. И плюс немного быдла.
— Не любит лишние уши?
— Лишние языки.
А вот еда хороша. Оба почти одновременно отмечают, что курочку запекли славно!.. К тому же, ха-ха, в разделке им повезло — у разбежавшейся и тормознувшей на этой части стола курицы четыре… нет, пять ножек!
— Кто там рядом с Константой?
— Какой-то пацан.
— Может, сын его?
— Вряд ли… Какой-то заика.
Уйти бы к Ольге…
Помалу завелись. Опрощаются.
— Да, да… Артем, как не поздравить тебя, дорогой. Вот это был улёт! Потрясающее выступление.
— Но ты, Артемка, сейчас должен ответить на наши тосты и на такую нашу любовь!
— Мы не митинг. Мы хотим тебя послушать открыто и по-домашнему!.. Как своего!
— Устал?..
— А выпей! А взбодрись!
— Обещал же о переменах!
— Ну, пожалуйста, Артемчик. Помечи сегодня еще немножко бисеру — перед нами, свинюшками!
Читать дальше
