— Артем!
— Я его поспрашивал… Малый одинок и голоден. День целый ходит и ищет школу. Любую. Лишь бы там кормили… Повидал многое и уже поучился разному. Был в школе дизайнерской… Был в школе с суперуглубленным английским… Был в школе “Робинзон”. Последняя из его школ была и вовсе продвинутая — с несколько пугающим названием: “Непьющие мальчики”. Как в том анекдоте.
— Он прыгал из школы в школу?
— Как блоха. Как кузнечик… Зелененький он был!.. Но в наши дни школы, которые с едой, не живучи. Школы слишком скоро распадались… А мальчишке опять и опять хотелось жевать. Голодал!.. Меж тем брали его в эти расплодившиеся частные школы только потому, что он всюду показывал свой пейзажик… То есть как бы свой. Как входной билет в оплаченную столовую… И тогда я вдруг потеплел к пацану. Я растаял… И дал ему наш адрес.
Артем закругляет разговор: — Леди. Спасибо за кофе. На утреннем митинге крепкий, подгоняющий кофе, если загодя, — совсем не пустяк.
Инна расцвела и добавила ему в чашку еще на глоток: — Я старалась!
А вот и узнаваемая музычка грянула из соседней пивнушки. Пошлая и визгливая. Как говорится, зато поутру .
Ольга: — В такую рань. Вот варвары!
Артем смеется: — Я им попомню!.. Скоро они будут только шуршать газетами.
— Митинг митингом, — спешит спросить цепкая Инна. — А что нового почитать? у вас, Артем?.. Если о цензуре, то я читала.
— О цензуре читали все, — счастливым голосом как бы между прочим констатирует Ольга.
— Еще одна изюминка, леди! — Артем допил кофе. — Когда я расспрашивал новообращенного. Этого пацана… Коля его зовут… Угадайте с трех раз, в какой из частных школ Коля подкормился лучше всего? и дольше всего?
— Не знаем.
— Думайте. Угадывайте. С трех раз.
— Я знаю. В религиозной у католиков?.. Газеты писали.
— Нет.
— Школа демократической молодежи?
— Нет.
Артем смеется:
— Ну а с третьего раза?.. Угадали?.. Или слабо?
Женщины согласны, сдаются — слабо! слабо!
— Ладно… Ответ прост: в доморощенной школе КГБ. Которую слепил некий майор Семибратов… Частная школа молодых гэбистов… Кстати сказать, наш район. И что смешно, пацан был по отбору принят туда тоже за пейзажик.
— Я слышала. Я где-то читала про эту странную школу.
— Почему странную?.. Юные Штирлицы. Юные Зорге. Этакий романтический тренинг… С младых ногтей.
— Свобода?!
— А вы как думали, леди, — свобода только для нас?.. Нет и нет. Свобода — она для всех свобода!
— Я читала в газете. В “Московском комсомольце”. В Москве возникло сразу штук пять таких школ… Их, конечно, разогнали. Но мальчишки, заметьте, в такие школы рвались.
— То-то… А я все хотел спросить пацана. За что его из такой школы вышибли?..
Артему шуточки, а в Ольге проснулся праведный либеральный гнев: — Пять!.. Пять школ гэбистов!.. Позор! Нигде такого падения быть не может! Только у нас! Только в Москве!
— Да ладно, Оля…
— Нигде! Ни в одном городе мира!
— Почему ни в одном?.. В городе Саратове только-только обанкротились две такие школы.
— Смеешься!.. Не так уж забавно!.. Мне, Артем, не за Саратов больно, за отца больно. Возникновение этих школ показательно. Пришли новые времена — и вот, казалось бы, даже в ГБ есть отклик! отзвук!.. наконец-то! свершилось!.. плановая чистка! Однако на другой же день изгнанный из рядов майор… как его…
— Семибратов.
— Изгнанный из органов майор Семибратов, не зная, чем теперь себя занять, затевает частную школу пацанов. Учит помалу стрелять. Сбивать с ног. Вести слежку… Он и денег, скажем, с их родителей не берет. Ему в кайф! Само обучение мальцов в кайф… Все знает, все умеет. Этакий товарищ Сухов…
— Товарищ Сухов — красиво!
— Именно!.. Каждый изгнанный майор лепит свою частную школу красиво. Ностальгия, Артем. Это их ностальгия по сукровице. И только по счастью (за неимением денег!) эти школы-пузыри лопаются! Распадаются! Но и в распаде они, сукровичные, смердят!
Ольга очень-очень задета. Ей не по себе. Ей больно.
Молодая!
Артем успокаивает: — Оля! Эти школы и школки… Это пена. Время их сдует! Время их сдует играючи! легко!
Читать дальше
