Молодец, Бобочка, осталось еще чуть-чуть. Был ведь еще какой-то очень полезный поворот мысли. Поворот! Попробуй вспомни! Столько мыслей разных в голове клубится, некоторые, естественно, поворачиваются, от этого как раз головные боли и происходят.
О чем я думал-то всю свою жизнь? Само собой — о Нифенюшках. Ну, про Буку с Букашкой — хороша ли травка. Про мэтра Камиля Коро… с благодарностью извечной. Еще про коллекцию натюрмортов в собрании Государственного Эрмитажа — о способах учета и системе хранения. Да, конечно, про диаспору музейных эльфов размышления имел, как им лучше питание наладить. Про посетителей музеев, с которыми нашему брату приходится сталкиваться ежедневно, кроме выходных дней, конечно. Чем эльфы от людей отличаются, ну и так дале… Yes-s-s-s, yes-s-s-s, yes-s-s-s!
Yes-s-s-s, вот она, жила умственная! Я ведь давно догадывался, что люди от эльфов произошли. Дарвинизму эта теория противоречит, но Дарвин мог и ошибаться. А вот логика его рассуждений хороша — про всякие атавизмы и другие следы происхождения в развивающихся организмах. Я раньше так подробно об этом не думал, но вот приспело.
Значит, так. Допустим, что я прав. Могу я это предположить? Ясное дело, могу. А раз так, то в человеческом организме, хоть и в виде совершенно зачаточном, многое от эльфов могло сохраниться — легкомыслие, например, или искра заинтересованности. У одних людей этих признаков больше, у других меньше. Логично? Вполне. Тогда можно рассуждать дальше: раз так, то, значит, есть люди, у которых таких атавизмов очень много. Быть может, они и становятся художниками.
Каково? Мне нравится. Мраморные мысли, с ними и к Лесному Совету уже можно обращаться. К тому же и Нифенюшки меня всенепременно поддержат.
Так думал Боба.
Так думал Боба утром следующего дня во время завтрака. Настроение у него было сказочно хорошее. Такое бывает у эльфов, когда они напряженные свои размышления доведут до красивого и логического конца. Да и погода стояла замечательная. Солнца, правда, не было видно, но оно, по ощущениям Бобы, должно было вот-вот показаться из-за тучки. Воздух переполнен был запахом прелых листьев с небольшим грибным акцентом, Бука с Букашкой играли на полянке в “Хвост-да-мочало-начинай-сначала”. Боба разомлел было, но наступило время общения с Нифенюшками, и он стал выстраивать план беседы. Сначала он решил быть с ними суровым, но эта мысль сразу же была им отброшена. Все равно не мог он разговаривать с ними строгим голосом. А в такой ситуации любой, даже самый тяжелый вопрос его славные умненькие эльфочки воспримут как игру “Кто-на-свете-всех-добрей-адекватней-и-милей”.
На подходе к залу древнеримской скульптуры Боба чуть задержался, услышав родные голоса. Его энергичные крошки обучали Венеру Таврическую танцевать самбу. Веселились они, видно, уже довольно долго, потому что пол усеян был жемчугами. Заприметив Бобу, девочки помахали Венере и подлетели к родителю:
— Боба, Бобочка, наконец-то ты появился!
— Я соскучилась…
— И я, мы обе соскучились!
— Мы вчера в Петергофе были, а ты с нами не переместился.
— Мы на экскурсию ходили...
— Интересно!
— А вели себя исключительно хорошо, почти не летали.
— Только самую малость, когда на берег залива вышли.
— Но там не летать было нельзя, Бобочка, сам понимаешь, там же камни крупные, и…
— …и совершенно невозможно было удержаться. А людей на берегу совсем не было.
— Так что с обычаями полный порядок. Мы их всенепременно соблюдаем, не переживай.
— А вечером над заливом повисло облако золотое с серыми подпалинами, пронзенное самолетом, и в нем был ты, Бобочка.
— Мы тебе махали-махали, думали, ты к нам примкнешь, а потом…
— Потом поняли, что ты в Игре, и не стали мешать.
— Родители имеют право на Игры, и желания детей в это время в расчет не принимаются. Вроде бы именно таков обычай № 35, да?
— Скажи, Бобочка, тебе понравилось в самолете лететь, это не страшно?
— Если не страшно, то мы тоже хотим в приспособлении полетать.
— А мы знаем, с кем ты вчера играл в “Что-хотите-говорите”!
— Мы тоже хотим с ним сыграть.
— Он такой миленький, этот Питер!
— Он ведь тебе понравился, Бобочка, правда?
— Мы знаем, что понравился, и еще мы знаем, что ты его хочешь в эльфы принять.
— Это возможно, Бобочка?
— А если Лесной Совет не согласится, мы ведь тоже можем твое Заключение подписать. Мы — почтенные лица. Помнишь вердикт Лесного Совета: “Всеми музейными эльфами признано, что Каллиникия и Каллисфения получают звание ПОЧТЕННЫЕ ЛИЦА Лесного Народа honoris causa”.
Читать дальше
