Андрей мысленно поблагодарил всех тех, кто был здесь до него, и растопил печку. Сухие дрова весело затрещали, в избушке сразу стало тепло и уютно. Андрей взял котелок и вышел наружу набрать воды. Ледяной ветер пополам с дождем резко ударил в лицо. Погода все портилась и портилась. Похоже с севера действительно наступал фронт какого-то циклона. Господи! И как они только шли по такой погоде?! Тут на минутку-то выскочил, и то уже весь замерз и промок до нитки.
Андрей быстренько добежал до берега и мельком огляделся. Слева в озеро впадала какая-то неширокая речушка. Больше ничего примечательного вокруг не было. Обычный карельский пейзаж унылый. Лес, мох и камни. Он зачерпнул в котелок воды — вода была совершенно ледяная! у-ух!.. аж руки от нестерпимого холода сводило! — и так же бегом вернулся в избушку.
Вера неподвижно сидела и смотрела на огонь. В избушке было уже совсем тепло, почти жарко, но она даже не разделась. Так и сидела в двух свитерах.
— Чего ты в мокром-то сидишь? Тепло же уже, — спросил у нее Андрей, прилаживая над огнем котелок. Вера безропотно стала раздеваться. — Ну-ка, дай-ка, — Андрей подошел к жене и положил ей на лоб ладонь. Лоб был горячий. У Веры был жар.
— Слушай, да ты всерьез заболела! — обеспокоенно заметил Андрей, внимательно на нее глядя. — У тебя температура. Ничего, я сейчас натоплю как в бане. Кипяточку попьешь — и ложись спи. Пропотеешь как следует, за ночь выздоровеешь!
Вера вяло ему улыбнулась и ничего не ответила.
Вот черт! — выругался про себя Андрей. — Только этого еще не хватало. Да она совсем разболелась! А если бы мы избушку случайно не нашли?!..
Он подложил в огонь сухих дров, взял топор и опять вышел на улицу. Дров около избушки было предостаточно, целая поленница. Тот, кто был тут до него, постарался на славу. Андрей еще раз мысленно поблагодарил этого неведомого, совершенно незнакомого ему человека и принялся колоть дрова. Наколов целую охапку, он затащил их все в избушку и с грохотом бросил у печки, сушиться. Котелок уже вовсю кипел. Вода в нем бурлила и била ключом.
Андрей снял котелок с огня, взял стоявшую на окне поллитровую стеклянную банку, еще раз сбегал к озеру, вымыл ее и потом осторожно плеснул на донышко разбавленного кипятка. Подождал немного, чтобы банка нагрелась, и добавил еще чуть-чуть. Еще немного подождал и только потом ме-едленно наполнил банку горячей водой. (Единственная посуда! Если треснет, то — все. Каюк.)
— На, пей! — протянул он банку жене. — Все выпей. Только осторожней, горячая.
Вера взяла носовым платком банку и стала пить маленькими глоточками, стараясь не обжечься.
— Ложись, спи теперь.
Вера легла на лежанку и закрыла глаза. Она, похоже, совсем обессилела. Ну, еще бы! Вторые сутки как-никак на ногах. Вчера целый день по болотам таскались, сегодня… Да еще ночь эта кошмарная. Тут здоровый-то не всякий выдержит, не то что больной!
До позднего вечера Андрей непрерывно колол дрова, сушил их у печки и поддерживал огонь. И тем не менее он не чувствовал ни малейшей усталости. Он по-прежнему был все так же напряжен и собран. Как натянутая струна! Душевный подъем, владевший им с самого утра, сейчас, казалось, только еще больше усилился.
Действовать!! Действовать, действовать, действовать! Пока еще есть силы. Есть нечего, так что силы эти с каждым днем будут таять. И это следует иметь в виду. Значит, время ограничено. Значит, именно сейчас, в эти часы надо успеть сделать как можно больше. Потом уже сил может просто не хватить. Иными словами, действовать надо немедленно! Прямо сейчас. Сию же самую секунду!
Собственно, план действий был у Андрея уже готов. Весь вечер он осмысливал и взвешивал ситуацию и пришел для себя к таким выводам.
Озеро очень большое, так что очень вероятно, что это и есть именно их озеро. То самое, на берегу которого стоит их лагерь. Будем исходить из этого. Впрочем не важно. Даже если это и не так — значения не имеет. Абсолютно! Мой план — обследовать как можно больший участок берега. Попытаться найти либо наш лагерь, либо что-то еще. Ну, вообще любое жилье! Найти его именно на берегу — шансы максимальные. Люди всегда у воды селятся. Да даже если бы они не были максимальные — от берега я все равно не могу удаляться. Чтобы опять не заблудиться. На этот раз уже окончательно.
Итак, я иду по берегу, удаляюсь на максимальное расстояние от избушки. Если ничего не нахожу — поворачиваю и возвращаюсь обратно.
Наготовлю Вере дров побольше, пусть она пока сидит и огонь поддерживает. Впрочем, — Андрей мельком глянул на огромную кучу дров, лежащую у печки, — и готовить ничего не надо. Дров достаточно. Ладно, завтра она проснется, и я сразу же отправлюсь. В сутках двадцать четыре часа — ну, двадцать четыре часа она не просидит, больная, заснет еще, чего доброго, печь остынет,.. замерзнет… а снова огонь ей не развести,.. — так что двадцать четыре — много… двадцать четыре часа она не выдержит. Так… ну, восемь часов тогда на сон ей положим,.. значит двадцать четыре минус восемь — шестнадцать часов. Ну, уж потерпит еще пару часиков, не заснет! — берем восемнадцать. Значит, девять часов я иду туда, девять — обратно. Если, блядь, ни хуя не найду!! Надеюсь, найду я что-нибудь, а не буду просто как мудак туда-сюда ходить?! Ладно… Все ясно. Ну, восемнадцать часов я выдержу. Без проблем. Это запросто.
Читать дальше