Сергей Костырко - Медленная проза (сборник)

– Да не гони ты, падло! – выкрикнул мой сосед справа.

– Не психуй, Вовчик, – развернулся к нам Улыбчивый. Он глядел на меня.

Задрав капот кверху, машина карабкалась на гору, чуть выворачивая влево, в сторону Дома, и с бессмысленной надеждой я вычислял: к санаторию или нет?

– Тормозни здесь, – сказал Улыбчивый, открывая бардачок.

Меня обдало холодом. Улыбчивый вынул мобильный телефон и, открыв дверцу и наполовину высунувшись из машины, набрал номер.

– Это я, – сказал он в трубку. – Да. Порядок. Везем… Понял.

И захлопнул дверцу.

– Поехали.

Машина тронулась.

Ехали молча, напряженно всматриваясь вперед, как бы куда-то торопясь.

Санаторские корпуса мы уж точно проехали.

Дорога вильнула влево, и мы въехали на асфальт, тот самый, по которому меня везли уже дважды. Шофер переключил скорость, мотор взревел. Какая все-таки пустынная дорога.

Впереди высветилось шоссе. Вовчик и Рома снова напряглись, Улыбчивый развернулся на переднем кресле, левую руку перекинул за сиденье, она повисла рядом с моим коленом. Вовчик и Рома сдавили меня плечами. Машина притормозила, пропуская троллейбус. «Ялта – Симферополь» – прочитал я на табличке сзади. Над табличкой за стеклом несколько лиц, смотрящих и не видящих нас. Мы выползли на шоссе, обошли троллейбус. Навстречу катили машины, под желтеющим сильным солнцем отчетливыми были лица мужчин и женщин за ветровыми стеклами. Я наблюдал издали, ощущая вжавшиеся в меня плечи Вовчика и Ромки продолжением собственного тела. Машина летела, приподнимаясь и опускаясь вместе с покатой землей.

…По сбою сердца и дыхания, наступившему раньше, чем шофер опустил руку к рычагу передач, я ощутил перемену. Шофер начал притормаживать, пропуская машины. Мы сворачивали на дорогу, ведущую в горы. Вначале был асфальт, потом – грунтовая дорога. Ромка и Вовчик ослабили хватку. Встречная машина обдала пылью, и когда пыль рассеялась – справа за редкими низкими деревцами замелькали заборы и черепичные крыши, дорога огибала поселок слева. Потом снова асфальт в сторону жиденького лесочка. У въезда в лесок на обочине – две машины, «жигуленок» и «вольво». Мы притормаживаем. На нас смотрят сидящие в машинах. В окне «вольво» я вижу лицо Клима. Он показывает рукой – вперед, вперед, не останавливайтесь. Мы не останавливаемся. В зеркальце я вижу, как они пристраиваются за нами. Дорога не очень круто взбирается вверх. У меня уже восстановилось дыхание, но остается легкий звон в ушах. Нас раскачивает, Вовчик и Ромка хватаются руками за спинку сиденья впереди, придерживая меня плечами. Я упираюсь глазами в каменистую осыпь, потом – снова откос, рыжий щебень, травка, жидкие кроны деревьев. В зеркальце то пропадают, то возникают сопровождающие нас машины. Меня знобит. Я почти благодарен плотности плеч Вовчика и Ромки.

На очередном повороте вдруг пропадают за окном деревья и камни, мы на карнизике, огибающем гору, впереди – отрытое пространство. Огромный накренившийся незнакомый мир. Я не успел приготовиться – слишком неожиданно он возник. Как во сне: с бездонным небом, с твердью вставшего набок моря; с жестко прочерченной ломаной линией берегов, отороченных ресницами кипарисов; с гребенками виноградников на склонах. Мне не надо делать усилий – потный от ужаса, стиснутый плечами бандитов, вбитый внутрь душной железной коробки, я освобожденно вбираю в себя – как бы чужими, но и своими – глазами равнодушную мощь его красоты. С благоговейным восторгом. Внутри которого ясное, физически почти ощутимое присутствие протяжного тела той девушки из бассейна с нежной впадиной пупка… Господи, как все оказывается просто! Что бы они ни сделали со мной, они уже ничего не смогут. Вот это будет всегда. Мне даже не надо делать усилия, чтобы удерживать его. Потому что оно будет и после меня. Оно просто есть.

– Долго еще? – нарушает молчание Ромка.

– Куда торопишься? – не оглядываясь, спрашивает Улыбчивый.

– Поссать надо. Уже полчаса терплю.

– Терпи. Сейчас трансформаторная будка будет, а от нее не больше километра.

Мороз прошел под волосами.

Впереди светлеет какое-то расширение дороги, площадка, и справа от нее серое бетонное строение с глухими, без окон стенами. Дорога сворачивает за это строение.

На асфальте перед нами раскатившиеся откуда-то металлические бочки. Шофер притормозил, объезжая одну из бочек.

– Ёб… откуда бочки? – говорит шофер, объезжая слева вторую бочку и прижимаясь к каменистому откосу.