Наринэ Абгарян - Манюня пишет фантастичЫскЫй роман

— Ну чтобы книгу писать. Все узники книги пишут, вот и ты напишешь.

— Не надо, передайте мне лучше спицу, я буду слова на стене царапать. Отсчет дней буду вести, стихи писать, — стала перечислять Каринка, — глядишь, так и время быстрее пролетит!

Мы с Манькой побежали выдергивать из маминой вязки спицу, но тут с работы на обеденный перерыв вернулся папа. И принес большой батон докторской колбасы, которую выдали в больнице всем врачам. Как премию. И мама с порога опрометчиво рассказала ему о художествах Каринки. А надо было подождать, пока папа поест и успокоится. А так как мама не подождала, то случилось то, что случилась. Папа на голодный желудок моментально вызверился, рванул в грязных ботинках в спальню и метнул батон колбасы в Каринку.

Вот.

А Каринка не растерялась и отбила колбасу, как заправский футболист, головой. И колбаса треснула пополам, отлетела в сторону и угодила в большие напольные часы. Часы качнулись, свалились на Каринку и, увлекая ее за собой, рухнули на пол.

— Динь-доннн, динь-доннн, — победно пробили они.

Папа подлетел к сестре и выдернул ее из-под часов. Быстренько ощупал кости.

— Папа, мне щекотно, — отбивалась Каринка.

— Ничего не болит?

— Ничего.

И тут всем досталось от мамы: и папе, за то, что он затоптал весь пол и испортил колбасу, и Каринке, за то, что она не умеет как нормальная девочка уворачиваться, а отбивает колбасу головой, и напольным часам, за то, что они чуть не покалечили зловредного ребенка.

Пока мама бушевала, папа быстренько похлебал супа прямо из кастрюли и засобирался обратно на работу.

— А второе?

— Я уже сыт, — буркнул с порога отец.

— Может, хотя бы фруктов поешь? — высунулась в окно мама.

— Гхмптху, — невнятно поблагодарил папа.

— Мам, — вышла из детской Каринка, — вот теперь я тебе точно клянусь — никогда, никогда я не буду себя плохо вести. С этой минуты я буду очень хорошей девочкой!

— Иди отсюда, чтобы глаза мои тебя не видели, — выдохнула мама, накинула на плечи пальто, взяла половину докторской колбасы и пошла к маме Рубика. Мириться.

А Новый год мы встречали у Ба. Они с мамой приготовили много-много вкусностей, так что праздничный стол ломился от изобилия. Особенно все нахваливали толму с айвой и черносливом, блинчики с мясом и торт «Наполеон».

Мне в подарок от Деда Мороза достался красивый голубенький свитер, Мане — весенние ботиночки, а Каринке — теплый жакет.

— А собачья упряжка? — надулась сестра. — Так нечестно.

— Нечестно — отдай жакет Нарке, — хмыкнула Ба.

— Еще чего! — Каринка надела жакет и застегнулась на все пуговицы. — Мой жакет, никому не отдам!

Спустя несколько лет, когда мы уже немного повзрослели, мама достала письма, которые мы писали Деду Морозу, и под общий хохот перечитала их. Особенно долго, до икоты, мы смеялись над Манюниным письмом. Так долго, что у дяди Миши началась изжога, и он пошел запивать ее раствором соды.

«Увожаемы Дедушка Мароз!!! — писала Манька. — Очень прошу тибя подарить мине длинное платье штобы корманы большие и там много конфет ни забуд положить. А еще скажи Ба штобы она не застовляля меня играть на скрипке по два часа в день. Я нищасный ребенок, так и скажи.

И еще, увожаемы Дедушка Мароз, пусть живет долго и шасливо Лионид Илич Брешнев. Потаму что только он может нас защитить от импирилистическй гидры. И вылечи ему этот ево генсек пожалыста. А то у челавека мозг болеет.

Спасибо большое. Мария Шац. Михайловна. 28 декабря 1981 года. Я в этам году вила себя очень-очень хорошо нещитая несколько раз. Дедушка Мароз».

— А в наступившем 1982 году Брежнев умер, — под общий хохот заключила Ба. — Так что, если хотите чьей-то смерти, скажите Манюне, чтобы она написала Деду Морозу письмо и попросила «пусть живет долго и шасливо»!

Кружок танцев «Солнышко»

Набор девочек от шести до двенадцати лет

Занятия два раза в неделю

Спросить Анну Рштуни.

Мы с Маней, затаив дыхание, несколько раз перечитали объявление. Кружок танцев «Солнышко»! Набор девочек! От шести до двенадцати лет! Спросить Анну Рштуни! Каждая отдельно взятая фраза будоражила наше воображение, но уловить общий смысл почему-то не получилось.

— Это что? — пихнула меня локтем Манька.