Андрей Рубанов - Жизнь удалась

Утром десятого дня Кир подъехал к дому Гагика, дождался, пока жена Гагика поведет сыновей в школу, открыл дверь ключами Гагика – и извлек из тайников Гагика больше ста тысяч долларов.

Потом отвез съеденного глупца за восемьдесят километров от Москвы и выбросил на обочине проселочной дороги.

Гагик – крепкий парень – выжил и через месяц сам разыскал Кирюху. Сбиваясь и прикуривая одну сигарету от другой, он рассказал, что побывал в страшном месте. Чуть ли не на том свете. Едва не умер.

Кирюха выслушал приятеля и одолжил денег для поправки материального положения. А потом испытал восторг. Понял, как именно будет поедать свое главное блюдо – виноторговца.

Кирилл Кораблик решил убедить Матвея Матвеева в том, что он умер.

Сун-Цзы сказал: «Обороняйся, когда чего-то не хватает; нападай, если всего в избытке». Кирилл Кактус решил, что пора нападать.

А когда Матвей будет съеден, обглодан, прожеван и переварен – тогда все изменится, и никакой фонд не будет нужен Кирюхе, и никакой шеф Никитин не понадобится. Кирюха Кораблик будет управлять человеками, как управляют велосипедом.

Кирилл Кораблик сказал: человек устроен не сложнее, чем велосипед. Управление велосипедом требует поддержания его равновесия. Управление человеком требует выведения его из равновесия. Это надо понять.

Он грамотно распорядился деньгами: выкупил у фонда дом с подвалом. За семь лет, прошедших с момента приобретения, кирпичный особнячок в уединенном поселке, в пятидесяти километрах от города, подорожал почти втрое. Казначей Хренов был счастлив. Кирюха – тоже. В фонде никто не знал, что домик теперь принадлежит ему. Фиктивным владельцем выступил массажист. За услугу Кирилл списал с бедняги половину долга и даже дал на руки немного денег – надо же человеку на что-то жить.

Еще тысячу он уплатил старинному знакомому – продвинутому квартирному вору. Тот без усилий обчистил квартиру виноторговца. Принес, как было заказано, старые фотографии, семейные и детские.

Зайдите в стейк-хаус. Вам подадут ломоть жареной говядины и приложат листовку – там будет подробно изложено, где и как пасутся коровы, нагуливая свои окорока. В этом большой смысл. Чтоб правильно насладиться поедаемым живым существом, желательно хотя бы в общих чертах знать его биографию.

Бывший спортсмен, Никитин протрезвел и овладел собой быстрее Кактуса. Пока тот метался по коридору, президент фонда ветеранов спорта опрометью рванулся в самую дальнюю комнату – там был второй выход из дома.

Замок пришлось открывать зубами.

Выскочил в холодную ночь и, не раздумывая ни секунды, ударил плечом – дверь захлопнулась.

Дом был особенный. Тайная резиденция. Уединенное место для кратковременного отдыха. Схрон. Он годами пустовал; в такие периоды окна закрывали мощными ставнями, а входы – и парадный, и черный – для вящей надежности укрепляли поперечными стальными засовами, после чего повсюду навешивались амбарные замки. От резкого сотрясения – нет, Никитин и пальцем не трогал! – тяжелая металлическая пластина, вертикально расположенная рядом с дверным косяком, повернулась и на манер гильотины рухнула на свое место; с нее мирно осыпался снежок.

Через секунду Кактус попытался спастись тем же путем, что и его шеф, – но дверь не поддалась.

Кирюха не сразу понял. Сначала решил, что заклинило замок. Рванул из кармана нож – тот самый, который таскал с собой всю свою сознательную жизнь, вогнал лезвие в щель, попробовал нажать – и беззвучно завыл от отчаяния. Сломался, сломался папкин ножичек, маленький, удобный, почти игрушечный, предназначенный для втыкания в глазики, а никак не для борьбы с грубым железом; Кирюха забарабанил кулаками, ударил ногой – нет, дорога к спасению была отрезана.

Он хотел крикнуть, чтоб Никитин что-нибудь сделал, но вспомнил, что шеф Никитин не из тех, кого можно позвать на помощь, шеф Никитин больше никакой не шеф, а пропитавшийся водкой, провонявший страхом дурак, пустивший под откос всю свою жизнь. Никчемный, загнанный в угол безумец, озабоченный спасением собственной шкуры.

Кирюха зарычал, но взял себя в руки: счет шел на секунды, второй карман оттягивал пистолет, за спиной уже угадывалось присутствие незваного гостя, имеющего, безусловно, самые серьезные намерения, – пришлось отступать в подвал.

Наверное, он мог бы затеять огнестрельный поединок на ковбойский манер. Но неизвестный враг вторгся во владения Кира без особенных усилий, его не остановили ни трехметровые стены, ни собаки, ни дорогостоящие замки – против такого парня воевать себе дороже.