Николай Наседкин - Люпофь. Email-роман.

Да (переключаюсь!), «Фабрика» действительно стрёмная! (Опять прыжок!) Как ты думаешь, стоит ли мне подстричься коротко?

Чего-то я шизоидничаю под ночь!

Алинка.

Aline, 16 апреля, 23–19 (Погоди!)

Алина, знакомство с моей семьёй (в барановском варианте) тебе удовольствия, как я понимаю, не доставило, так чего ты храбришься???

Мне очень нравится твоя вчерашне-сегодняшняя причёска (с пучком и резинкой на затылке), так что я пока бы не хотел, чтобы ты окоротилась. А там — будет видно: всё течёт, всё изменяется.

Желаю тебе хорошо сегодня спать.

Кстати (кстати???) — а когда мы встречаемся-то?

А.

Моему Лёшеньке, 16 апреля, 23–40 (Та-а-ак!!)

Лёш, Лёшенька, Алексеюшка! Ты чего это распоясался: давай определимся, Д. Н. — это твоя семья? Если нет, то не надо меня передразнивать. Слово «контекст» тебе знакомо? Ладно, я тоже как-то неприлично раскомандовалась!

Что касается причёски — поняла: слушаюсь и подчиняюсь! А свиданье зависит только от тебя! Ты у меня занятой, я же — недоношенная (?!) пионерка: всегда готова!

Пионерка, блин.

Моему Лёшеньке, 17 апреля, 21–49 (Отзовись!)

Привет, долгожданный ты мой! Как прошёл день? Укротил строптивый комп? Сделал уборку? Закупился продуктами? Пожалуй, слишком много вопросов. Прости! Просто весточек от тебя нет, вот я и спрашиваю — волнуюсь и жду ведь!!!

Душа моя, как я рада-счастлива, что ты появился в моей жизни: подарил крылья, небо и всё, чего я так долго ждала до появления ТЕБЯ! И в этот дождливый день особенно остро и явно это понимаешь-ощущаешь! Живу тобой!

Затерянная в Вэрской пустоши.

Aline, 17 апреля, 23–03 (Не виноват я!)

Алина, милая, прости! Комп мой совсем взбесился и глючит по полной программе. С 22–20 пытаюсь с тобой увидаться в Инете — только нервы жгу.

На всякий случай сообщаю-предлагаю: завтра встретимся ТАМ в 15–00 (или — позже?).

Сейчас попробую поискать причины забастовки комповской. Пока ответь и расскажи в двух словах: почему не звонила сегодня, где была, с кем была и пр.

Алексей.

Моему Лёшеньке, 17 апреля, 23–23 (Немного о сексе…)

Милый! Если ты ещё не понял — поясняю: целый день я как только могла тебе изменяла! Испытав самый настоящий оргазм! С кем? С 78-летним мужчиной (да, да — не стариком, а полноценным мужчиной!). В общем, ты понял с кем! Ладно, поясняю — с Фаулзом. Поэтому никакой ревности и быть не может! Ты должен радоваться за меня! Потому что я нахожусь в эйфории! Настоящий КАЙФ уже близок! А почему не позвонила? Ты же всё равно не можешь ОТВЕЧАТЬ, а я не могу ГОВОРИТЬ!

По поводу свиданья, давай встретимся в 15–00 у картинной галереи — хочется погулять.

Твоя Эрнестина.

Моему Лёшеньке, 18 апреля, 18–04 (Ты люби меня, малыш! Ду-ду…)

Ну что, малыш, добрался благополучно, дождался важного звонка из Москвы? Кстати, перед поворотом наши троллейбусы поравнялись, и я тебя опять увидела на несколько секунд — милого, задумчивого, экзистенциализирующего (не выговоришь!). И такое это было счастье — знать, что ты рядом, и даже дома будешь думать обо мне! Кольцо НАШЕ для меня теперь так много значит, и этот вечер, и я — естественная, настоящая (без косметики!). Теперь ты меня видел и такой! День, и вправду, был-есть символичный, прекрасный, насыщенный! Ладно, мороженое ты моё вкусное! Пойду тоже «Людей Х» посмотрю-вспомню! До связи! (После окончания фильма.)

Эрнестина.

Aline, 18 апреля, 23–43 (Ой-ой-ой!)

Алина, это я ойкаю — мне не до лирики. Даже не знаю, звонила ли Москва: такой скандалище выдержал, что просто — ну!

Дай отдышаться. Жду ещё несколько добрых слов, а сам — неспособен.

Я.

Моему Лёшеньке, 18 апреля, 23–54 (Вздохни глубоко!)

Котик, поэтому ты и трубку повесил, точнее, взял и отключил?! Ладно, вспомним Софию Ротару: легче мне не станет и тебе не станет, но не в этом суть… К чёрту твою дуру! Мы прекрасно провели вечер, живи-дыши этим воспоминанием, нашим счастьем, остальное — чепуха. Не вечны же её скандалы?! Всё наладится, обязательно наладится! Верь!!!

Викторианская Сара (?!).

Aline, 19 апреля, 0-18 (Утешила!)

Спасибо, Сарочка, утешила! Сейчас всё более-менее утихло. Ходит только там где-то в глубинах квартиры и грозит вполголоса написать завтра заявление в ректорат, что я поздно прихожу домой, и позвонить твоему отцу, чтобы он тебе запретил поздно приходить домой… Думаю, это только выход словесной шелухи. Вообще — хрустно. Грозится всем завтра рассказать, что я на работе кручу любовь со студентками и занимаюсь прямо в кабинете сексом…