Анна Мосьпанов - Круглые кубики

Все общежитие, включая восьмидесятилетних старух и десятилетних детей, знало, что дядя Изя был мужчиной хоть куда, обошедшим все злачные места портового Гамбурга, Одессы и почему-то Кейптауна. Чем дядю Изю привлекал именно Кейптаун, и знал ли он точно, где этот город находится, с уверенностью сказать не мог никто.

О себе дядя Изя отзывался скромно – морской волк, был старпомом, избороздил оба-два океана. Когда Сережа с третьего этажа, закончивший в Киеве второй класс, тихонько пискнул, что океанов больше чем два, дядя Изя только цыкнул, и Сережа ретировался. О том, что в родном поселке городского типа дядя Изя тачал сапоги, морской волк предпочитал благоразумно умалчивать.

Во-вторых, дядя Изя был барахольщиком, каких мало. Он до умопомрачения любил шпермюли.

Шпермюль – это организованный вынос мусора. Благообразные бюргеры в определенные дни вытаскивают на улицу все, что отслужило свой век – от мебели до всяких финтифлюшек-безделушек. Кому нужно, тот может брать из лежащих на улице куч все что заблагорассудится. Остатки собирают утром специальные машины и увозят на переработку.

К шпермюлям дядя Изя готовился как к хорошей охоте. Вечером, часов в семь, садился на раздолбанный велосипед и исчезал в темноте. Возвращался за полночь, с рюкзаками, набитыми всяким хламом. Однажды притащил старый довоенный патефон. В другой раз приволок мешок фарфоровых ангелочков. Чашки, ложки, кофеварки, микроволновки… Чего он только не притаскивал. Свою добычу дядя Изя складывал в подвале общежития, а потом перебирал часами, как Скупой рыцарь, сортировал, мыл-чистил и продавал. Что-то оставлял и себе.

Его привлекал сам процесс поиска добычи. Похоже, в не сбывшихся мечтах дядя Изя видел себя неутомимым искателем сокровищ. Возможно, даже пиратом или золотоискателем. Тот факт, что ни один из известных ему океанов не омывал сапожную мастерскую в Гомельской области, дядю Изю совершенно не смущал.

Однажды дядя Изя нашел пуфик. Обычный пуфик – из тех, что были модными в 60-х годах. Обтянутый плюшем, с бахромой, глубокого бордового цвета. Чем привлек дядю Изю пуф – сейчас уже и не узнать. А только вцепился он в него мертвой хваткой.

Почему вцепился?

Потому что был еще Вальдемар Штерн из Кокчетавской области независимой во всех отношениях страны Казахстан, в девичестве – Владимир Штерняков, моторист второго разряда, алкоголик и просто хороший человек.

Вальдемар с дядей Изей вышли «в ночное» вместе. Но не рассчитали сил и накала страстей. А Вальдемар еще горло прополоскал на ход ноги. Дядя Изя-то непьющий был, язвенник, но Вальдемару это нисколько не мешало. Ритуал есть ритуал. Недопитую бутылочку аккуратно уложил в карман, и друзья выдвинулись на охоту.

Не поделили пуфик, бывает. Вальдемар попытался было сделать хук слева, чтобы выбить добычу из рук противника, но не удержал равновесия и рухнул на кучу выброшенных кем-то перьевых подушек. Пока копошился в перьях, пока искал шкалик, вывалившийся из кармана, драгоценные секунды были упущены. Дядя Изя, воспользовавшись преимуществом, подобрал третий подбородок и с пуфиком наперевес кинулся наутек.

Памятуя, что Вальдемар дышит в затылок, дядя Изя движением выспавшейся пантеры дернулся в сторону перпендикулярной улицы и швырнул пуфик в кусты у дороги, справедливо решив, что сейчас главное – сохранить лицо. Во всех смыслах. Потом заберет, когда этот алкаш завалится спать.

Избавившись от пуфика, Изя рванул через дорогу – в полпервого ночи, на совершенно пустой улице и на красный свет. Что не могло пройти незамеченным для наряда полиции, патрулировавшего улицы сонного города. Дядю Изю взяли тепленьким. Ничего особо крамольного он не совершил, но молодым полицейским было скучно, а дядя Изя был весьма колоритен со своей бородавкой, пузом, нависающим над тренировочными штанами, выступившей на лбу испариной и фонариком под мышкой.

– Предъявите, пожалуйста, документы, – вежливо сказал полицейский, в то время как второй вытащил рацию.

Дядя Изя, не владеющий языком Шиллера в полном объеме, но прекрасно помнивший бабушкин идиш, проскулил жалобно, как мог:

– Майн пуф. Пуф ферлорен канн их хабе. Битте хильфе финден. Зофорт.

А надо сказать, что слово «пуф» в немецком языке означает не что иное, как бордель. Публичный дом.

И сказал дядя Изя на корявом своем языке, что он потерял свой дом терпимости и просит о помощи. Найти просит бордель. Немедля и не отходя от кассы.