Дороти Л. Сэйерс Array - Человек, рожденный на Царство. Статьи и эссе

П ё т р. Наверное, я забылся ненадолго… Такая тишина… И вдруг — испугался, как будто тону. Посмотрел на Его лицо, а оно… нет, не смею и помыслить…

И а к о в. Мы тоже видели, Пётр.

П ё т р. Одежда — прямо как свет, белилыцик так не выбелит… А с Ним — двое… О чём‑то говорят… Вокруг них — сияние, и я решил, что это — Моисей, который беседовал с Богом на Синае, и Илия, который взошёл на небо в огне и славе… Мне казалось, что это — явь, а всё остальное — сон… но солнце светило, и я ощущал между пальцами жёсткий вереск.

И а к о в. А я ничего не помнил… только держал Иоанна за руку.

И о а н н. Иаков, мой дорогой! Как будто мы снова дети… Помнишь? Ударил гром, я испугался…

И а к о в. Иоанн, брат! Теперь я держался за тебя…

И о а н н. Мне тоже было страшно. Самый смелый -Пётр, он заговорил.

П ё т р. Да, но как! Я испугался, что всё исчезнет, и закричал:"Господин мой, нам тут хорошо! Давай сложим три кущи — Тебе, Илие и Моисею. Пусть так останется навсегда". Вот уж чушь так чушь. Сам не знал, что говорю… Всё перепуталось: и праздник, и Святой город, и Слава в огненном столпе, и ковчег в пустыне… А потом… потом… мы оказались в огне и свете… и голос… внутри?., снаружи?..

И о а н н. Везде. Он заполнил всё и сказал:"Это — Мой возлюбленный Сын, Его слушайте".

И а к о в. А потом — ничего не осталось. Горы, небо, Учитель стоит…

П ё т р. Он протянул руку, и я боялся её тронуть. Но Он был всё Тот же… Словно и не менялся.

И о а н н. Наверное, не Он изменился, а мы. Мы видели Его таким, какой Он есть.

И а к о в. Почему — мы? Мы с тобой, Иоанн, столько Его сердили!

И о а н н. Может, это — знак прощенья… Он как‑то сказал — помнишь? — что на небе больше радости об одном раскаявшемся грешнике, чем о девяносто девяти таких, которые не грешили и не каялись.

И а к о в. Может быть… А почему Он велел молчать, пока Сын Человеческий не воскреснет из мёртвых?

И о а н н. Ох, Иаков, это я знаю! Это — страшнее всего. Сын Человеческий — это Он Сам, Он часто Себя так называл."Воскреснет…"Последнее время Он говорит так, словно скоро умрёт. Какой ужас! Как же мы?

П ё т р. Его грозились убить.

И а к о в. Он решился. Я не смею спросить, что Он задумал. Симон Пётр, ты смело говорил, когда мы оба испугались, не спросишь ли?

П ё т р. Нет, не смогу. Как‑то Он вёл такой разговор, я стал Его отговаривать, а Он сказал мне слова, которых я никогда не забуду.

И а к о в. Заметьте, не"когда Я умру", а"когда Сын Человеческий воскреснет". Саддукеи не верят в воскресение, но нас учили, что оно будет. Когда же? В конце времён? Неужели нам молчать, пока Бог не откроет всех тайн?

П ё т р. Не знаю. Он говорил так, словно ждать недолго.

И о а н н. Может быть, скоро — конец света.

Пауза.

П ё т р. Когда Он спустился с горы, мир поглотил нас, как пучина. Садилось солнце, ложились тени, нам повстречались эти люди с бедным одержимым мальчишкой, он выл и визжал…

И о а н н. А Учитель возложил на него руки. И даже в этой тени и тьме воцарился мир.

Сцена II

1. Дом первосвященника

Е в а н г е л и с т. Праздник подошёл к середине. Об Иисусе ходили слухи, но говорить открыто не решались, опасаясь иудейских властей.

А н н а. Что ж, Кайяфа, уже четвёртый день праздника, а беспорядков нет.

К а й я ф а. Да, отец мой Анна, всё идёт хорошо.

Н и к о д и м. Не удалось взять Иисуса?

А н н а. К сожалению, нет. Но что‑то с Ним сделать надо, очень уж смущает народ. Родители жалуются, что дети ушли за Ним. Прямо не знаю, что теперь за молодёжь!

С т а р е й ш и н а. И женщины там есть! Куда смотрят мужья? Когда приличная…

С и м о н — ф а р и с е й. Не все — приличные. У одной — такая Мария из Магдалы — очень плохая репутация. Ворвалась как‑то ко мне, Он у меня был…

Н и к о д и м. У тебя? Иисус из Назарета — у Симона–фарисея?

С и м о н. Позвал Его обедать. Всё ж интересно… В общем, эта девица ворвалась и устроила сцену. Рыдает, целует Ему ноги, поливает их благовониями, отирает волосами, вы подумайте!

А н н а. Ну, это уж!..

С и м о н. Совершенное непотребство.

К а й я ф а. Он её поставил на место?

С и м о н. Куда там! Дошёл до такой наглости… В общем, сказал, что это всё я должен был сделать. Он, видите ли, гость! Какой‑то галилейский плотник! А ей говорит, что её грехи прощены.

С т а р е й ш и н а. Нет, кем Он себя считает?!

К а й я ф а. Я знаю эту Марию. Плясунья, кажется. Где она теперь живёт?

С и м о н. В Вифании, с сестрой Марфой и братом Лазарем. Иисус у них бывает.

К а й я ф а. Последим за домом.