Туве Янссон - Дачник

— Это ты так думаешь! — ответил Том.

Он отошел подальше и стал бросать в воду мелкие камешки. Оставалось лишь ждать и попусту терять время. «Ха-ха! Какой замечательный остров! Остров Блаженства! Тоже мне выдумал! — Том помрачнел. — Все лето пропало, всю дорогу выслушивать мрачные предсказания, смотреть на идиотские похороны и крестики, на кучи хлама… Мало ему неприятностей, он еще расписывает, как худо будет потом, еще хуже, чем сейчас. А кому интересно это слушать!»

Вот Элис прибежал с вытаращенными глазами и закричал:

— Заброшенный остров в мировом океане! Фантастика, да и только! Как здесь чисто! Как пустынно и дико!

— Сам ты фантастика, — ответил Том. — Не так уж и пустынно, погляди, сколько здесь нынче гаг! — и, пожав плечами, добавил: —Хотя выводков будет не так уж много.

— Это почему же?

— Да потому, что когда гагу испугаешь, она к своему гнезду уже не вернется. Очень осторожная птица.

Элис промолчал. Было забавно смотреть, как он медленно зашагал прочь по воронике, прижав локти к бокам и вытянув тощую шею. «Поди теперь его самого мучает совесть», — подумал Том и пошел вслед за ним. Элис остановился и уставился на гнездо с пятью птенцами: крошечные, с темными хохолками, они сидели не шевелясь.

— Что теперь с ними будет? — прошептал он.

— Зачем тебе о них думать? Думай о том, что ты на «острове, забытом в мировом океане», так, что ли, ты сказал? Может, тебе интересно узнать, что эта шхера и в самом деле может оказаться забытой. Дорогу сюда очень трудно найти.

Элис продолжал молча таращить глаза.

— Не веришь? Так уже не раз бывало, что о людях, оставшихся здесь, забывали.

Том сел на камень и подпер голову рукой.

— Не хочу пугать тебя, но случалось, что здесь на берегу находили скелеты. Подумай только, каково им было ждать, ждать… и не дождаться. Никто так и не пришел им на помощь.

— Но ведь у твоего отца с собой карта, — сказал Элис.

— Ты так думаешь? Я подумал и вспомнил, что карта осталась дома… Ай-ай-ай! Плохо дело.

Том вздохнул и, прикрыв рукой глаза, бросил быстрый взгляд на Элиса. Ему ужасно хотелось расхохотаться. «Вот тебе твои катастрофы, — подумал он, — то ли еще будет! Уж я тебе устрою кое-что похуже, только погоди!»

Элис уселся за большим камнем. Солнце медленно склонялось к западу, пищали комары, морские птицы понемногу возвращались к своим гнездам.

Том проголодался и радостно сказал Элису, что дело плохо, есть им нечего. Мол, придется поголодать, как и остальным бедолагам в мире.

— Ты можешь поесть вороники, — предложил он. — Но после от нее живот болит, спасу нет. А пить захочешь, можешь напиться хотя бы вон из той лужи, правда, вода эта соленая и до того затхлая, что даже все мальки подохли. Ты можешь цедить ее сквозь зубы, чтобы их трупы не попали тебе в рот.

Но он тут же понял, что перегнул палку и напугал Элиса. Тот бросил на него долгий, пронзительный взгляд и отвернулся.

Море приняло более теплый оттенок. Часы шли, Акселю давным-давно пора было возвратиться. Оставалось только пугать Элиса, больше делать было абсолютно нечего. Почему Аксель не возвращается? Почему заставил их беспокоиться и терять напрасно целый день? Тому стало жутковато, по телу поползли мурашки. Терпение у него лопнуло.

— Элис! — заорал он. — Где ты? Поди-ка сюда!

Элис подошел к Тому и уставился на него исподлобья.

— Послушай-ка! — сказал Том. — Я должен кое-что сказать тебе. С погодой не все ладно. Будет шторм.

— Но ведь море совсем спокойное, — недоверчиво ответил Элис.

— Просто мы в центре шторма. Так всегда бывает, бац! И волны захлестывают всю шхеру.

— Так ведь тут есть маяк.

— Он заперт. Нам в него не попасть. А ночью змеи поползут по камням, — продолжал Том нагнетать обстановку.

— Брось выдумывать.

— Может, выдумываю, а может, и нет. А сам-то ты разве не выдумываешь всякую всячину?

— Ты меня недолюбливаешь, — медленно ответил Элис.

Заняться им, к сожалению, было нечем. Том вынул складной нож и пошел в лесок нарезать еловых веток для шалаша. Он не раз строил шалаш для Освальда, когда они отправлялись куда-нибудь далеко от дома. Он резал и рубил до седьмого пота, но чувствовать на себе неотрывный взгляд Элиса было по-прежнему невыносимо. Близился вечер, а моторка все не приходила… Элис спросил, не собирается ли Том подавать сигналы бедствия.

— Какие еще сигналы? Ведь у нас и спичек-то нет!

Том взял охапку лапника и стал мастерить крышу шалаша в кустарнике. Вот идиотство! Надо же такому приключиться! И лодка все не приходит и не приходит! Может, там с маяком что-нибудь стряслось? Нет, тогда бы отец сразу вернулся. Видно, случилось что-то серьезное… И вдруг крыша шалаша обрушилась. Том резко повернулся к Элису и завопил: