Мария Нуровская: Святая грешница

Когда мужчина вновь зашел, я сидела в прежней позе, как перед этим только что совершенным актом милосердия. Не глядя на меня, он налил себе водки и залпом выпил.

— Может, ты тоже хочешь? — спросил он.

— Нет, я сейчас уйду, — произнесла я, глядя ему в спину, и добавила только одно слово: — Спасибо.

Когда я проходила через кухню, никто не обратил на меня внимания. Старик все так же молился в углу, дети играли посреди комнаты и только лежащая на кровати женщина повернулась лицом к стене. На улице уже сгущались сумерки. Я подняла голову и увидела небо — все в звездах…

Папа ждал меня в дверях.

— Я беспокоился о тебе.

— Не беспокойся обо мне, никогда теперь обо мне не беспокойся. — ответила я ему чужим голосом. Это правда, я не могла уже узнать ни отца, ни себя. Мне казалось, что до сих пор, как бы по ошибке, нам были предназначены другие роли.

В кухне я поставила на примус воду. Когда она медленно нагрелась, перелила ее в тазик на полу. Наклонившись над ним, почувствовала внутри какое-то дрожание и только потом поняла, что это был мой безголосый плач. Мылась я с таким ощущением, будто тело не принадлежит больше мне. Непонятно, почему оно оказалось отдано как бы внаем. Но в одном я была твердо уверена: оно поможет мне продержаться.

Это подогревание воды на примусе уже не было для меня в тот вечер привычным ритуалом… В состоянии ли мужчина это понять? Однако вы мне уже что-то вернули, я вам благодарна за ту надежду, что когда-нибудь смогу быть собой, как женщина…

Услышав, как Вера толкается в кухне, я встала с постели. Было раннее утро. Весь дом спал, только мы двое должны были жить в другом ритме.

Когда она увидела меня, на ее лице появилось любопытство, но, присмотревшись повнимательнее, все поняла.

— Хочешь водки? — спросила Вера. И, отметая мои колебания, твердо произнесла: — Выпей, сможешь уснуть.

Это были пророческие слова. Вскоре я действительно уже не могла заснуть, не выпив хоть полстакана отвратительной вонючей жидкости.

Итак, наступил этот день. Я — в прокуренном зале, выставленная, как товар. На мне длинное платье, скрывающее худобу. В чашечки под корсетом Вера подложила вату, чтобы груди выглядели побольше. Волосы причесаны в кок. Моим первым клиентом стал тучный мужчина, как потом выяснилось, владелец погребальной конторы. Он рассматривал меня, сидя за соседним столиком. Чувствуя его взгляд, я молилась, чтобы только не он. Но когда мужчина поднялся со своего места, уже знала: он направляется ко мне. Я провела его наверх в свою маленькую комнату. Около покатой стены стояла железная кровать с сеткой. Когда толстяк сел на нее, кровать жалобно заскрипела. Он наклонился, чтобы снять ботинки, но ему мешал жирный живот.

— Помоги мне, детка, — попросил он с извиняющейся улыбкой.

Я почувствовала к нему что-то вроде симпатии, помогла снять неудобные ботинки. Мужчина расстегнул пояс и спустил брюки. Он стоял передо мной в кальсонах до колен, из которых вылезали короткие волосатые ноги, и продолжал улыбаться.

— Ты новенькая? — спросил он. — Быстро привыкнешь.

А мне казалось, уже привыкла. Когда я думала об этом ночью, то представляла все гораздо более сложным. Раздевшись за шторкой, хотела лечь на кровать, но толстяк притянул меня к себе и взял в руки мои ладони. Он начал проводить ими по своему телу, опускаясь все ниже. Неожиданно мои пальцы на что-то наткнулись. Это «что-то» существовало как бы вне его грузного тела и походило на только что вылупленного птенца. Я вырвала руку и убежала за шторку. Добродушие мужчины тотчас улетучилось. Он со злостью сказал, что мы должны это сделать, а если нет, то я тут надолго не задержусь. Однако я не хотела выходить, и он с силой вытащил меня назад. Не отпуская мою голову, он старался втиснуть ее между своих ляжек. Мы боролись с ним все с большим ожесточением. Руки толстяка стали мокрыми от пота, и поэтому мне удалось освободить свои волосы. Заскочив за шторку, быстро натянула платье на голое тело и, пока он успел что-то предпринять, вылетела в коридор. Я не могла в таком виде вернуться в зал: волосы растрепаны, ноги босые. Боялась, что увидит шеф, и это будет первым и последним днем моей работы здесь. Но возвращаться в свою комнату все равно не захотела, а забилась под лестницей в коридоре. Решила дождаться Веру. Она была с клиентом, но «это» не продолжалось долго, скоро Вера должна сойти вниз. Наконец я услышала ее гортанный смех, он был для меня спасением.