Дмитрий Правдин - Записки районного хирурга

— Слушай, Олег, ты уже всех притомил, честное слово, иди домой! Без тебя справимся!

— Да, ладно, я же вот кровь собираю.

— Собирай, только не гунди!

Света не было два часа. Сгорел какой-то особенно важный трансформатор; пока его меняли, мы собрали излившуюся кровь и влили ее назад пациенту. Было видно, что кровотечения нет. Все это время анестезиолог и анестезистка, меняя друг друга, «дышали» за пациента. Я видел, как им тяжело, но не услышал от них ни одной жалобы. Они молча делали свою работу. Олег же буквально извелся. Он не уходил домой, а ныл и трепал всем нервы так, что в какой-то момент мне захотелось его прибить. Лишь когда Иван надвинулся на него и сказал сурово:

— Если ты сейчас не замолчишь, придется тебя заткнуть! — только тогда нытик закрыл рот и не произнес больше ни слова.

Операция завершилась ближе к утру, последний шов я накладывал с восходом солнца. Жизнь раненому мы спасли, через какое-то время он выздоровел и выписался.

— Да, как вы тут работаете в таких условиях? — посетовал Олег, когда мы вышли из операционной.

— Работаем. А ты, парень, умеешь ныть!

— Да я не ною! Просто должны быть нормальные условия труда!

— Олег, похоже, ты не ту специальность выбрал, тебе так не кажется?

— Нет, не кажется.

Весь день молодой доктор сонно моргал и клевал носом. Ермаков направил его на прием помогать Санычу, где Олег уснул прямо за столом. Но к вечеру он пришел в норму и снова попросил вызвать его, если будет что-нибудь интересное, и пообещал больше не жаловаться.

Эта ночь прошла относительно спокойно: я осмотрел острый живот и зашил небольшую рану, но следующей привезли кишечную непроходимость трехдневной давности. Больной оказался терпеливым и не вызывал «скорую», пока его не начало тошнить калом.

Причиной кишечной непроходимости оказалась раковая опухоль, обтурирующая (перекрывающая) сигмовидную кишку. Приводящий отдел был перераздут фекальными массами. В таких случаях приводящий отдел кишечника отсекают выше опухоли и выводят на переднюю брюшную стенку, создавая противоестественный задний проход. Опухоль и нижележащий отдел кишки резецируют, если это возможно.

Я пригласил Олега ассистировать. Он помогал мне без особого энтузиазма. Мобилизовав кишку, предназначенную для выведения, я отсек ее и выдоил каловые массы в тазик. Вид и запах был тот еще, но хирургия — работа не для брезгливых.

Олег всем своим видом показывал, что ему очень противно, я даже думал, что его вырвет. Неожиданно он неудачно потянул за брыжейку кишечника, и из разорванного сосуда пошла кровь. Зажав сосуд, я лигатурой завязал конец кишки и положил его на край операционной раны, а сам стал ушивать поврежденную вену. Во время прошивания завязанный фрагмент кишки «вылез» за пределы операционного поля, лигатура с него сползла, и остатки кала ручьем потекли по стоящему рядом Олегу.

Ассистент не сразу заметил, что липкая зловонная масса стала пропитывать его одежду.

— Ой, что это? — неожиданно отпрыгнул от операционного стола Олег. — Ой, да это же говно!

— Стой! Куда побежал! Иди, натяни кишку, я не могу прошить брыжейку!

— Какую брыжейку? Вы что, не видите, на меня говно течет!

— Бог с ним, с говном, иди сюда, надо остановить кровотечение.

— Идите вы все! Я в говне! Я что, так стоять должен? — чуть не плача, выпалил Олег и выбежал из операционной.

— Вот это доктор! — удивился Иван. — Слушай, Дима, гнать его надо из хирургии! Чтоб даже на пушечный выстрел не приближался! Экий неженка!

— Потом, все потом. Он уже убежал, помойся, помоги мне завершить операцию, основной этап хотя бы! Давай быстрее, я тут пока кровотечение пальцем заткнул.

— Без проблем! — ответил анестезиолог и побежал мыть руки.

Вдвоем мы справились быстро и слаженно. Еще одна спасенная жизнь пошла в нашу копилку добрых дел.

Олега нигде не было, только запачканный калом халат и костюм валялись на полу предоперационной.

— А он домой уехал, — сообщила постовая медсестра. — И по-моему, он плакал.

— Ясно. Кисейная барышня, а не хирург! В говне испачкался — и сбежал! Завтра пойду к главному врачу: на кой черт нам такие врачи, которые из операционной убегают.

— Да я его как увижу, сразу физическое замечание сделаю! — грозно прорычал Иван. — Пусть только на глаза попадется!

Но на глаза нам Олег так и не попался. Утром он отправился к главному врачу и написал заявление по собственному желанию. Задерживать его никто не стал. К нам он даже не зашел попрощаться.