Василий Федорович - Faciam lit mei mernineris

У читателя может возникнуть вопрос: а какого черта я вообще вступил в переговоры с подобными существами, да еще и телефон свой оставил? Тут стоит пояснить, что работать по специальности я начал пытаться одновременно с поступлением в Юридическую академию, одновременно постигая академическую науку с проявлениями ее на практике. Так как работы для «специалиста» первого, а также второго курса по специальности в общем мало, то тогда я брался вообще за все: начиная от бесплатной работы помощником юриста и курьером и заканчивая абсолютно дикими и случайными приработками, без зазрения совести представляясь студентом 4 курса. Разницы никто не замечал, ибо сказано мудрыми: «Окончив ВУЗ и поступив на работу, забудь все, чему тебя учили!». Эта практика сказалась благотворно и учебе: в отличие от прочих студентов на специальных предметах было доподлинно известно, что нужно учить и зачем.

С эпической встречи прошла неделя ровно, и у меня раздался телефонный звонок. Звонил какой-то мужик, и больших усилий стоило мне разобраться откуда он взялся.

Это оказался отец П., и рассказал он мне вот что. Двумя днями ранее его сын «с друзьями» гуляли по городу в компании двух скин-проблядей регионального масштаба Кис Белой и Черной, о которых я еще как-нибудь расскажу. В процессе прогулки им встретился атлетичного вида парень в широких штанах и на велосипеде с рюкзаком. Одна из Кис порвала у него на шее бусы, спровоцировав конфликт, после чего все остальные быстро оставили его без материальных ценностей: плеера, велосипеда, и еще какой-то дряни, сопроводив изъятие средним количеством пиздюлей. Позднее я видел терпилу, и при встрече дал ему добрый совет: враг не имеет пола и возраста! Если бы он не вступил в сепаратные переговоры с говном, то простой подачей Кисе в голову легко мог бы переломить ситуацию в свою пользу. Но вышло как вышло; и очень скоро нагруженные награбленным защитники белой цивилизации отступили практически через весь город, в парк «Зеленая роща». Где случилось странное явление: внезапно из кустов выехала машина ППС и приняла всю компанию в главе с П. которому подлая Киса вручила рюкзак, похищенный у терпилы. Действия П. и компании квалифицировали как разбой, и поехал П. на централ на малолетку отбывать меру пресечения в виде заключения под стражей. Отец П. нашел у него мой телефон, и, не представляя сколько мне лет, слезно умолял спасти кровиночку.

Над его предложением размышлял я секунды три, и согласился. Размышления носили примерно следующий характер: если справлюсь, то буду молодец и сработаю на репутацию, а П. сядет все равно, рано или поздно. А если нет, то это человека жалко, а П. – ни капельки. В конце концов тренируются же будущие врачи на кошках и собаках, а П. чем хуже? П. был даже лучше, потому что кошек и собак я люблю, а мудаков нет. Из ресурсов были у меня на тот момент лишь следующие:

- многолетний опыт общения с работниками прокуратуры и знание того как работает эта система из наблюдений за отцовской работой;

- собственная голова

- учебник уголовного права и зверская выучка судьи Г.Ю. Грозных, которая до такой степени вбивала в студентов Общую часть уголовного права, что по сию пору могу расписать состав любого преступления, не заглядывая в теорию вообще, строго доктринальным методом.

Денег у отца П. не было, а адвокат в деле участвовал только законный, запомнившейся мне предложением отцу П. заплатить 250 000 рублей, ему если П. получит срок, чуть больший чем предусмотрен квалификацией.

С такой вводной я решил сыграть в свою любимую игру «эксцесс исполнителя». Собрав всех наших участников драмы на пустыре и прихватив для наглядности в качестве переводчика с юридического языка на понятный авторитетного скинхеда Г., коего знал по спортзалу, при помощи большого количества мата и пиздюлей из показаний участников на свет родилось следующее. Так как никто ни о чем не договаривался, то подлая Киса по своей инициативе разбила терпиле ебло, тот бросил вещи, а мой П. их подобрал. Разделив применение насилия (а опознать терпила не смог никого) с хищением имущества, из группового разбоя я сделал чистый грабеж, в придачу совершенный П. единолично, по поводу чего тот написал чистосердечное признание и раскаялся. Тем временем отец П. примирился с терпилой, и после суда, который был осенью, наш герой вышел на свободу с условкой, причем очень мелкой.

Но вернемся назад, к событиям того лета, которое П. провел на централе. Пока мы с Г. дрессировали чудесную «бригаду», меня стали терзать смутные сомнения. Природа их была такова, что по всему выходило что милицию вызвал кто-то из «бригады». В деталях представляя себе работу ППС, я иначе не мог объяснить феномен внезапного появления машины строго по их душу. Материалов для подозрений добавил Чека, у которого я как-то спросил, при каких обстоятельствах их первый раз приняли. То, что я услышал, было настолько прекрасно, что этот рассказ я запомнил дословно: «Иду я значит по улице. Вдруг вижу – мусора едут! Меня видят, сажают внутрь. Еду я на ППС по району, а там П. идет! Ну они почему-то остановились и его тоже приняли!». От услышанного охуели все, и очень скоро смутные сомнения терзали не только меня, так как выяснилось, что перед принятием П. Чека отходил в кусты с целью позвонить. На этом я общение и свое участие в судьбе Чеки завершил, а вот дальнейшие события до сих пор вызывают у меня мурашки по коже.