Алан Лазар - Бродяга

Впервые за несколько месяцев Нельсон согрелся, тепло волчьей семьи отогрело его кости. Некоторое время он лежал без сна, в то время как волки вокруг него спали. Снаружи он слышал звуки ночи, потасовки среди взрослых волков, дуновение ночного ветерка, отдаленные крики зверей, оглашающих свою территорию. Но ровное дыхание волка-отца и матери-волчицы во время их сна убеждали его, что они в полной безопасности.

Память Нельсона фиксировала все запахами, хотя не было ни прямой связи, ни разумных объяснений этим связям между Кэти с ее фортепиано, Тэтчером, Люси и ужасным запахом смерти в загоне. Он не задумывался над тем, что привело его сюда, в логово к волкам. Но он чувствовал себя в безопасности в ту ночь и знал, что на следующий день он не пойдет скитаться. Он поживет здесь некоторое время. Глаза собачки закрылись, и ей снились богатые запахами сны. Волк и волчица преобладали в ту ночь в его снах, защищали его, кормили и любили, как одного из своих детей.

Через несколько дней Нельсон чувствовал себя как дома в этом волчьем клане. Волки не имели защищенного дома, как у любви его жизни. Холодные ветры иногда проникали в логово ночью. Нельсон ощущал, как шерсть становилась дыбом на спинах отца и матери, когда они улавливали в воздухе дикой природы запах потенциальной угрозы для своих малышей. Но в то же время он знал, что стая будет насмерть защищать его и других волчат. Для малышей он был одним из них, возможно, слабее их, тем, кто падал на землю раньше и уставал быстрее. Но играл он так же, как и они. Он брал их маленькие лапки себе в рот и нежно покусывал. Он тянул их за хвосты. Он прыгал на них. Они отвечали ему той же игривостью. Это было в их крови, как и в его. Нельсон не знал, что их бесконечные игры под руководством матери были на самом деле тренировкой к тому дню, когда они пойдут убивать других зверей.

Часто в сумерках волк-отец и взрослые волки собирались на ночную охоту. Мать-волчица тихонько рычала на малышей, и вскоре они научились играть поближе к ней под ее пристальным взглядом. Однажды вечером Нельсон подбежал ней и заскулил, потому что его ноздри уловили сильный запах койота. Мать-волчица тоже услышала его запах. Холодным стальным взглядом она изучила подлесок. Громкий вой вырвался из ее груди и пронзил эту ночь. Маленькие волчата повторили за ней. Но это не остановило приближающегося койота. Он был голоден. А маленький волчонок был бы вкусным обедом. Нельсон задрожал и спрятался за огромной спиной матери-волчицы, когда взъерошенный и грязный койот вышел из подлеска недалеко от них. Он был кузеном того койота, который пытался убить Люси.

Два диких зверя уставились друг на друга. Мать-волчица не стала ждать нападения койота. Она взмыла в воздух и приземлилась в восьми футах от голодного зверя. Нельсон впервые испугался, когда увидел, какой злой, дикий зверь жил внутри волчицы. Она зарычала, и ее огромные челюсти щелкнули в воздухе, Но койота это не испугало, он зарычал в ответ и сделал шаг вперед. Не колеблясь, мать-волчица подпрыгнула и впилась в шею койота. Заскулив, койот скрылся в кустах. Волчица снова завыла, и волчата поддержали ее. Через несколько минут вернулся волк-отец с другими волками. Волчий клан дружно завыл в ночи. Как певцы в первобытном хоре, каждый волк выл в своей тональности, создавая древние непроизвольные аккорды, эхом разносившиеся по лесу от края до края. Сам того не осознавая, Нельсон присоединился к волчьему хору, древнее родство с этими животными заставило его сделать это. Койот понял их послание и ретировался, волчий вой еще долго звучал в его ушах. Ни одному зверю, зашедшему на волчью территорию с враждебными намерениями, не был дан вежливый ответ.

После этого происшествия Нельсон всегда немного волновался, когда другие волки уходили на охоту. Он знал, какая ответственность лежала на матери-волчице. Ее детей могли съесть или убить в мгновение ока. Волчата еще не понимали страха и продолжали беспечно играть. Нельсон тоже играл с ними, но он уже в полной мере испытал запах страха этого мира и все время был начеку. Он был благодарен матери-волчице за ее постоянную защиту.

Волк-отец с другими взрослыми волками возвращались домой среди ночи с добычей. Иногда это был заяц или небольшой бобер. Иногда волки все вместе тянули козу, молодого или хилого оленя или, лося. Волк с волчицей первыми набрасывались на внутренности. Со временем они начали поощрять малышей попробовать сырого мяса, а потом уже другим взрослым разрешалось присоединиться к трапезе. Волчата относились к мертвым животным, которые были для них едой, с той же игривостью, что и друг к другу. Они таскали кровавое мясо, как игрушки. Через какое-то время мать с отцом начали рычать, и остальные волки набрасывались на еду после волчат. Постепенно у волчат сформировались полноценные желудки, и теперь они отдавали предпочтение кровавому красному мясу вместо срыгнутой пищи, которую мать давала им все реже.