Андрей Шляхов - Записки школьного врача

– Татьяна, я поручаю Дарью вам. Позаботьтесь о ней до приезда «скорой».

– Хорошо, Сергей Юрьевич.

– Хорошо будет, если приедут два или три мальчика, – мечтательно протянула Берсяева. – В автомобиле так здорово…

«Они ее еще не возьмут, чего доброго. Потребуют вызвать психиатров», – испугался я, но сразу же вспомнил, что к Берсяевой должна приехать частная «скорая», а эти ребята беспрекословно возьмут любого больного. Ну – почти любого.

Гадкой Берсяевой все же удалось вогнать меня в краску. За те полчаса, которые мы провели в ожидании «скорой», она рассказала нам, что половую жизнь начала с одиннадцати лет и сильно об этом жалеет – надо было бы начинать еще раньше. Затем она стала нахваливать себя, причем делала это откровенно, нисколько не стесняясь нас с Таней. Пикантные подробности сыпались одна за другой. Когда Берсяева начала рассуждать о преимуществах и недостатках анального секса, я не выдержал и попросил ее хоть немного полежать молча. Странно, но она послушно умолкла. Наверное, самой уже надоело.

Состав приехавшей бригады Берсяеву заметно обломал. Две женщины – врач и фельдшер – и еще один фельдшер, молодой парень. Специализированная неврологическая бригада прибыла по поводу – «кратковременная потеря сознания неясной этиологии». В поликлинике меня бы за подобный диагноз убили бы – непременно потребовали бы выставить более конкретный диагноз, пусть даже и под вопросом. Но зачем городить огород вокруг да около? Лучше писать то, что есть. Нервную анорексию я указал сопутствующим диагнозом.

Когда Берсяеву увезли, я пошел на доклад к директору.

– Долго ее продержат в стационаре? – спросила Эмилия Леонардовна.

– От силы пару дней, если только она сама не захочет остаться. Но для этого она должна осознать…

– Что она может осознать?! Что?! – Эмилия Леонардовна осторожно, чтобы не испортить прическу, прижала кончики пальцев к вискам и еле заметно покачала головой. – Я живу как на пороховой бочке! Все время жду какого-то скандала с участием Берсяевой! Вы же знаете, как у нас любят подхватывать и разносить все сексуально-пикантное, и можете представить, как это скажется на репутации нашей гимназии! Это будет конец! Аут! Я уже предупреждала всех педагогов-мужчин в отношении Берсяевой, постоянно напоминаю охранникам… Чему вы улыбаетесь? Не так давно она изобразила, что подвернула ногу возле ворот, и все порывалась забраться в будку к охранникам. Хорошо, что они ее не пустили. А если бы пустили?! А? Боже мой! За что мне такое наказание?! Ну, допустим, сотрудников я могу предупредить, а что мне делать с учениками? Вот сегодня Брюков мог бы ее… ну, вы понимаете. И что дальше?! А если бы он еще подцепил бы от нее какую-нибудь инфекцию? От Берсяевой всего можно ожидать!

– Не мое дело, конечно, Эмилия Леонардовна, но почему вы держите ее в гимназии? – спросил я.

– Потому что родной брат ее матери – заместитель префекта нашего округа! У меня был разговор с Дашиной матерью, еще год назад, когда мы стали замечать неладное, но мать устроила мне такой скандал! Обвинила меня в том, что я придираюсь к ее дочери, что у девочки просто трудности переходного возраста и так далее, а мы, тупые и ограниченные педагоги, этого не понимаем… В таком вот духе. А на прощание она прямо сказала, что если мы будем, как она выразилась, «продолжать третировать Дашеньку», то нашей сраной – да, так она и сказала – «сраной гимназии» не поздоровится. На следующий день, правда, позвонила, извинилась за свою несдержанность, но больше я на эту тему с ней не заговаривала. Просто молча несу свой крест и считаю дни, оставшиеся до выпускного. Вы, кстати, с ней наедине не оставались?

– Нет, – снова улыбнулся я. – Спасибо Ксении Владимировне – она меня предупредила. Но Берсяева и в присутствии медсестры не стеснялась – делала мне намеки, разглагольствовала про секс. Должен сказать, что эта тема знакома ей не по книгам и фильмам. Чувствуется богатый опыт.

– Ладно, – сникла Эмилия Леонардовна. – Идите, Сергей Юрьевич.

Я хотел поинтересоваться чем закончилась ее встреча с Термышевой, но вовремя одумался и решил не выводить директора из себя. А то еще возиться с ней придется, уколы успокаивающие делать. Опять же – пора идти обед пробовать.

Как только прозвенел звонок на большую перемену, я взял подарок, попросил Таню не отлучаться никуда до моего возвращения и пошел в учительскую. Очень вовремя – как раз поздравляли Агееву. По традициям гимназии к подарку (сегодня дарили навороченный пылесос) прилагался плакат, что-то вроде давно забытых стенгазет, посвященный имениннику.