Лука Спагетти - Друг из Рима. Есть, молиться и любить в Риме

На следующий день все было готово к отъезду. Посадка в поезд «Эмтрэк Калифорния Зефир» состоялась в Чикаго. Мы поднялись в вагон нашего нового друга и выбрали места, которым предстояло стать нашим домом… на все последующие четверо суток! Конечно, это предприятие сулило немалые трудности, но такой вызов нас только раззадоривал. Правда, нам не давали покоя всего две небольшие проблемы: первая, кстати, не такая уж маленькая: как не умереть от голода и жажды за эти четверо суток? Вторая, касающаяся исключительно меня, заключалась в устрашающем вопросе: когда я выкурю свою следующую сигарету «Мальборо»?

Мы решили провести первичное обследование поезда, чтобы обрести большую уверенность в наличии хотя бы незначительных возможностей обеспечить себе пропитание, и «Зефир» немедленно предложил нам два варианта: первый, явно не про нас, оказался вагоном-рестораном, куда могли иметь доступ пассажиры с кошельком более тугим, нежели наш; второй представлял собой некое подобие бара, где подавали пиццу, напитки и различные закуски. Голодная смерть нам не грозила.

После чего до меня дошло, в каком нелепом аду я очутился со своими привычками курильщика: громкоговоритель объявлял название следующей станции, уточняя, что она является «остановкой для курящих». Что такое?! Я молниеносно вытащил свою пачку сигарет и, как только двери открылись, уже был тут как тут со своей «Мальборо» во рту, готовый на полную катушку использовать «остановку для курящих».

На перроне ко мне приблизился пожилой темнокожий мужчина с приятным и внушающим доверие лицом Моргана Фримена. Похоже, что и его терзала моя проблема с курением, и, когда он подтвердил мои наихудшие опасения, я почувствовал себя в положении больного, приговоренного к смерти. Оказывается, не все остановки были для курильщиков, а только те, о которых предупреждал громкоговоритель. И тогда полагалось выходить и курить. Можно с ума сойти! К счастью, я немедленно сдружился с «Морганом Фрименом», в действительности его звали Луиш, он был бразильцем и работал на компанию «Эмтрэк». Мой спаситель ехал с нами почти всю дорогу и заранее знал, на каких остановках я могу сделать несколько разрушительных для здоровья затяжек дыма.

Пришло время заморить червячка, так что мы с Алессандро направились проверить, какими же изысканными блюдами попотчуют нас в этой комнатушке вагона. Ответ был сколь внезапным, столь и обескураживающим: пицца и пиво! И все. Это в течение четырех-то суток! Однако существовала возможность выбора между обычной круглой пиццей и пиццей с перцами; когда мы выяснили, что в Америке под «перцами» подразумевается не наш перец, а колбаса (!), пришлось выбрать как раз эту последнюю в компании с бутылкой освежающего пива «Будвайзер». Первый заход вполне удовлетворил нас аппетитностью и насыщением поданного блюда: жаль, что это неизбежно повторялось все последующие разы. Нет смысла говорить, что я в жизни своей не забуду вкус этой «пиццы с перцами».

Кое-как приглушив голод, мы решили немного исследовать состав. Переходя из вагона в вагон, мы внезапно, к нашему величайшему изумлению, очутились в великолепном помещении, совершенно отличном от всех прочих: оно было абсолютно прозрачным! Собственно говоря, созданным специально для того, чтобы подарить пассажирам полный обзор окружающего пейзажа, как днем, так и ночью. Придя в восторг, мы тут же начали фантазировать, какое зрелище ожидает нас в окрестностях Большого каньона.

Колеса под нами быстро отсчитывали мили, и мы уже в конце первого дня знали более или менее всех в поезде, от обслуживающего персонала до пассажиров. Одна большая семья, которая ехала на запад.

А потом произошел «казус Стива».

Стивом был мальчик примерно лет двенадцати, блондин с рыжеватым отливом волос и светлой кожей лица, слегка усеянной веснушками. Он был самым маленьким и определенно самым любопытным из трех или четырех ребят, путешествовавших вместе с ним, скорее всего в сопровождении какого-то взрослого, размещавшегося в другом вагоне. Вероятно, наибольшее любопытство у него вызывали мы: два парня, явно оторванные от родной земли и разговаривающие по-итальянски. Мальчуган начал крутиться вокруг нас со все более настырными вопросами: кто мы такие, откуда приехали и куда следуем. Стив не был вредным отпрыском, но едва мы делали попытку расслабиться или вздремнуть, как из ниоткуда возникала рыжеватая головка, всегда готовая задать более или менее уместные вопросы.